4 "Я несла свою беду, по весеннему, по льду..."

Если бы мне три года назад кто-то сказал, что я внесу биографии и мемуары в жанры, которые нравятся, мои брови покинули бы лицо на пару секунд. Однако теперь я читаю их с большим наслаждением. Может это как с сухим вином? Придет время, и ты его полюбишь, потирая больные колени перед дождем.
Но это все лирика. Перед нами дневник Елизаветы Дьяконовой. Вела она его с 12 лет до почти самой смерти, до начала 1902 года. Пара ее напечатанных в журналах статей. И самая последняя скорбная часть - рассказ ее родственников о последнем дне, когда видели Лизу живой, описание ее поисков в горах в Тироле, полицейские сводки, когда уже нашли, и версия, что же все-таки случилось.
Когда я только начинала читать дневник, то была уверена, что она совершила самоубийство, слишком много было призывов к смерти и мыслей о ней. При этом я не понимала, как же она смогла на это пойти, будучи глубоко верующей. Заканчивая читать, я пришла к диаметрально противоположной мысли. Слишком нелогичные действия для такого человека, слишком много планов на будущее для того, кто для себя уже все решил. Но веру-то Лиза к этому моменту уже потеряла, и никакая кара небесная над ней уже не стояла. Вот такое вот противоречие. Хотя я, конечно, не специалист по самоубийцам, к счастью. Я лишь надеюсь, что она погибла сразу и не мучилась. Эта часть лишила меня сна, а в сердце поселилась тоска и боль. Что ж ты, Лизонька, пошла на эту дурацкую гору в непогоду...и почему не подождала помощи, а полезла через ручей...
Во всех случаях, когда я рассказывала друзьям, что читаю, видела только недоумение. Ничего страшного, если фамилия автора ничего не говорит, я сама-то о ней узнала год назад. Но если добавлять "первая русская феминистка", то носики чаще всего начинали морщиться, а глаза закатываться. Это забавное наблюдение для 21 века, притом, что во всем мире сейчас крайне модно, бороться за чьи-нибудь права, от подкустового выползня до человеческих особей с любыми полами и наклонностями. Наверно, я бы не стала вешать на нее эту почетную медаль первопроходца и борца с несправедливостью, но она обладала сильным характером и волей, не смотря на некоторую нервность, впечатлительность и рефлексию. Когда Лиза окончила гимназию и рвалась на Бестужевские курсы, единственное тогда в России высшее учебное заведения для женщин, я пребывала практически в шоке, какое она проявила упорство и целеустремленность. Дождалась совершеннолетия (21 год на минуточку), села и уехала в Петербург, против воли матери (которая еще и успела настрочить директору курсов, что она против, тогда как дочь ее уже была принята на курсы), там смогла добиться аудиенции у высших чинов, чтобы попасть-таки на курсы. И этот человек совершил самоубийство? Не может такого быть.
Мать - это отдельная тема разговора. Как же все-таки много зависит от матери при становлении маленького человека. Интересно, что не так давно я читала "Пройти сквозь стены" Марины Абрамович, у которой отношения с матерью тоже были крайне болезненные. И пережитое в детстве унижение и безразличие перемалывает душу. Интересно, есть ли выдающиеся личности с абсолютно безоблачным детством? Или всегда приходится платить за талант?
Когда читаешь дневник, невольно сравниваешь себя с автором. И, о боже, меня такие глубокие мысли в 20 с хвостиком не посещали. Да что там мысли, книги, которые она читала, пугают меня уже названием. А между тем я не самый необразованный и нечитающий гражданин. Глубокие размышления о вере меня посетили примерно на 10 лет позже, чем у Елизаветы. Возможно, она торопилась жить, а мы живем относительно комфортно (слово относительно появилось только благодаря 2020 году, будь он трижды проклят).
Что мне понравилось невероятно, так это наблюдать за развитием автора. То, что было в 12 лет и что было уже в 27 - небо и земля, по мыслям, по тексту. Когда ты уже догадываешься, что Лиза влюбилась в доктора, а сама она еще не хочет этого признавать. Кстати, вот эта последняя линия, на которой дневник и оборвался, вызывает у меня сумбур в мыслях. В какой-то момент возникло ощущение, что дневник уже не совсем личный, что как будто пропало очарование записи только для себя. И потом, при публикации дневника уже после смерти Елизаветы, ее брат заявлял, что она работала над дневником, переписывала, дорабатывала, меняла даты, то есть делала из него художественное произведение. И тут возникает вопрос. Что осталось правдой, а что было добавлено для красного словца? Почему-то именно страсть к врачу, история с его женитьбой и желанием закончить жизнь из-за этого факта, кажется мне наиболее чуждыми элементами. При этом не исключаю сам факт влюбленности в того, кто просто проявил к ней человеческое участие, тогда как даже родственники не могли ей этого дать.
Что мы можем вынести из всего этого, и мужчины, и женщины? Быть добрее к своим детям, к близким, к просто знакомым, уважать чужие мечты и стремления, даже если они вам кажутся бредовыми. Так просто, и одновременно так сложно .

Я несла свою беду, по весеннему, по льду,
Обломился лед, душа оборвалася.
Камнем под воду пошла,
А беда, хоть тяжела,
Но за острые края задержалася...