4 Liberté: Несчастья добродетели, преступления любви и другие превратности утонченной и галантной литературы

"Задвижка", Жан Оноре Фрагонар

⠀⠀⠀Для начала - небольшое предуведомление. Некоторое количество изысканных и пикантных мнений по поводу понимания свободы в эпоху либертинажа были высказаны нами, дорогой читатель, в тексте о замечательном произведении досточтимого Маркиза Де Сада, который, несмотря на то, что остался не до конца дописан, достаточно живописно отражает все прелести и пикантности "120 дней Содома, или Школы разврата", которые, как благородный читатель уже знает, также были знаменитым Маркизом не дописаны. Этот текст, несмотря на свою очевидную галантность и некоторую пикантность, все же достаточно целомудрен, и потому подходит для чтения даже вполне благопристойными дамами. Рекомендуем ознакомиться с ним здесь, а сами поговорим о работе многоуважаемого Мишеля Делона, причем наши рассуждения станут как бы логическим продолжением того, о чем уже было сказано относительно "120 дней".

⠀⠀⠀Теперь, когда с формальностями, исполнение которых подразумевает введение в историю наших скромных мнений и умозаключений, начнем наконец наш разговор. К слову, здесь долженствует отметить прелюбопытнейшую и презабавнейшую деталь: наше вступление, столь постепенно приближающее читателя к постижению сути излагаемых здесь заключений, явственно напоминает экскурсию, которую благородный маркиз Тремикур проводит для благопристойной (или только кажущейся таковой, как хотелось бы верить самым сладострастным читателям) Мелиты по своему маленькому домику в одноименном галантном рассказе Жана-Франсуа Бастида. Как Мелита была очарована богатым и изысканным убранством домика, так и читатель наш наслаждается обильным и искусным словоизлиянием, и так же, как Тремикур, изнывает от нетерпения в ожидании развязки: сладострастной в случае Тримикура и элегантно-интеллектуальной - в случае наших преданных читателей.
⠀⠀⠀Так что же с трудом господина Делона? А с ним, достопочтенный мой собеседник (извольте простить меня за то, как я самонадеянно называю собеседником того, кого и не знаю, и не вижу, но кто, возможно, когда-нибудь наткнется на это скромное сочинение) все в порядке. Помимо преинтересной коллекции чрезвычайно галантных и пикантных сочинений за авторством либертенов самого разного толка, в этом объемном томике содержится весьма и весьма примечательная работа, посвященная этим самым сочинениям - их философии, поэтике, самой их природе.
⠀⠀⠀Потому как французская либертинская проза, хоть и является феноменом, известным каждому образованному джентльмену, все-таки не слишком хорошо изучена в наших суровых северных краях, ее природа требует пояснений. Эти в высшей степени утонченные и не менее галантные сочинения рождаются в момент, когда французское высшее общество полнилось, буквально разрываясь изнутри, потаенным доселе сладострастием, которое смогло наконец вырваться наружу, что привело не только к выбросу того, что в наш просвещенный, но несколько ханжеский век чувствительные барышни непременно назвали бы насилием, но и к выбросу другого рода - выбросу на бумагу разнообразных фантазмов...
⠀⠀⠀...фантазмов, природа которых разнится - от вполне куртуазных по букве и духу диалогов стыдливых влюбленных (один из которых, впрочем, всегда таит в своем сердце потаенное сладострастное намерение) до вполне недвусмысленных зарисовок, в которых томления плоти окружаются изящными интерьерами, а любовная борьба рисуется будто военное сражение. Неудивительно, что все эти в высшей степени галантные сочинения венчаются в итоге произведениями упомянутого выше Маркиза де Сада - потаенное насилие, сокрытое всегда в любовных схватках, вылетает наружу, обнаруживая уже совершенно дикие, пусть и не менее пикантные образы и мечтания.

⠀⠀⠀В нашем сочинении на тему "120 дней Содома" мы неоднократно размышляли над парадоксом, заключающемся в том, что достославный Маркиз, будучи максимально свободен в изображении своих фантазмов, чуть ли не половину жизни провел в тюрьмах. Из таких парадоксов будто бы и состоит весь корпус этой утонченнейшей и галантнейшей литературы, в которой под внешним шиком и прециозностью таится тяга к насилию, а то, что начиналось как диалоги в украшенных золотом будуарах, заканчивается жестоким убийством всех участников оргий в замке четырех извращенцев из самого известного романа де Сада.
⠀⠀⠀В этом смысле либертинская литература вполне себе постмодернистское явление, предвосхитившее "Тридцатую любовь Марины" Сорокина, которая, в отличии от "120 дней", развертывающих ужасающую галерею пыток, высвобождающую внутреннею жестокость, закрепощает свободный сексуальный дух политическими лозунгами, без которых, товарищи, в наше время никуда, потому как политика, товарищи - это дело первейшее в жизни каждого сознательного гражданина. И потому, товарищи, мы не должны забывать о насущных проблемах нашего общества. Потому как самый опасный враг - это враг внутренний, не только тот, который прячется в стройных рядах трудового коллектива, но и тот, который давно и плотно засел в ваших, товарищи, сердцах. И имя этому врагу, товарищи - порок и разврат. На борьбу с развратом, товарищи, на борьбу с разнообразными пороками! Телом и душой, товарищи! Ура!