5 Правила, по которым работает русское правосудие

Как устроена уголовная юстиция в России? Представления неюристов о том, как работают полиция, следствие, прокуратора и суды, складываются из новостей, сериалов, кино и личного опыта. Картина получается пестрая и обрывочная, но здравый смысл подсказывает, что действовать они должны «по закону».
Эта книга подробно, иногда с повторами, объясняет, как сообщение о преступлении превращается в уголовное дело, обвинительное заключение и решение суда. Или не превращается. Сотрудники Института проблем правоприменения, наверное, лучшего центра исследований российской юстиции, более 7 лет изучали работу районных отделений внутренних дел, следователей МВД и Следственного комитета, прокурорских работников, адвокатов и суда, расколдовывали ведомственную статистику, провели более 300 интервью с представителями всех участников процесса более чем в 10 регионах, занимались включенным наблюдением, чтобы прийти к нескольким важным выводам.
Криминальная юстиция в России работает не по закону, не исполняет строго нормы Уголовно-процессуального кодекса. Все участники процесса ориентируются на свои ведомственные интересы, продиктованные годовой, полугодовой и квартальной отчетностями, в которые «зашиты» положительные и негативные показатели. Любая задача для силового ведомства трансформируется в данные статистики, и каждый сотрудник заранее знает, какие итоговые результаты должны быть достигнуты. Во главе угла — плановые целевые показатели, и их достижение — стимул и смысл работы силовиков.
Чтобы предоставлять хорошую отчетность, нужно работать по устоявшимся в каждом ведомстве правилам и нормам, следовать профессиональным рутинам. Именно поэтому молодых следователей приходится учить заново: в вузе не расскажут, как правильно подготовить все бумаги для уголовного дела, а начинающим оперативникам нужен опыт, чтобы собирать доказательства до открытия уголовного дела. И закон — только помеха, потому что ограничивает сроки следствия по открытому делу 2 месяцами, а уровень раскрываемости нельзя ронять.
Отсюда задачи каждого из участников пути уголовного дела. Дежурная часть старается не регистрировать сообщения потерпевших. Оперативники после регистрации сообщения в КУСП в ходе доследственной проверки стремятся уменьшить количество подтвердившихся сообщений о преступлениях, где не нашли преступника, и увеличить количество преступлений с подозреваемыми. По вторым преступлениям надо собрать доказательства в ходе доследственной проверки, когда гражданин почти беззащитен. Следователю нужно направить уголовное дело с обвиняемым в суд и так его оформить, чтобы прокуратура согласовала. Прокуратуре нужно выиграть в судебном процессе, а судье — вынести такой обвинительный приговор, чтобы прокурор его не обжаловал в следующих инстанциях. И каждый участник не хочет, чтобы на этом пути случился сбой, так он только подставит тех, кто работал до него по делу. Отсюда абсолютно обвинительный характер российского правосудия, хотя и внутри системы есть уязвимости, которые гражданин может использовать в свою пользу.
Силовики заинтересованы работать с простыми делами, где быстро обнаруживается подозреваемый; с преступлениями, которые выявляют сами, прежде всего, наркотическими; и вынуждены работать по тяжким и особо тяжким делам. Чем ниже социальный статус подозреваемого (наркоман, безработный, маргинал), тем вероятнее применение пыток, чтобы добиться признательных показаний, которые упрощают расследование. Если подозреваемый — обыватель, совершивший бытовое насильственное преступление (пьяная драка, убийство), на него будут давить психологически, чтобы ускорить дело. Таким образом получается, что больше 70% осужденных идут особым порядком, т.е. их дела в суде не рассматриваются.
Авторам удалось практически невозможное: внятным, а не канцелярским языком рассказать о структуре силовых органов, их внутренних системах контроля, уголовном процессе, пролить свет на ту сферу, что обычно непроницаема. И это тот случай, когда знание делает тебя сильнее!