3 "Военная необходимость" в эпоху Средневековья

Во вступлении автор проводит параллели между жестокими войнами средневековья и современными конфликтами, указывая, что кровавые обычаи войны за столетия не сильно изменились. В качестве примера он приводит осаду сербами Сараево и этнические чистки в Сребринице. Тут же вмешивается редактор отечественного издания, справедливо указывая, что это типичный взгляд западного исследователя, игнорирующего не меньшие (если не большие) зверства со стороны противников сербов - косоваров. Последним уточнением редактор в самом начале книги подорвал веру в свою компетентность, так как противниками сербов в указанной ситуации были, конечно же, боснийцы.
В перечислении королей, погибших в сражениях, мы обнаруживаем некоего Питера II Арагонского, павшего в битве при Мюре. Не сразу понимаешь, что речь идет о бесстрашном Педро II Арагонском, поддержавшем Лангедок во время Альбигойских войн. При публикации исторического исследования нужно стремиться к предельной точности, полагаю. Сам автор повсеместно ссылается на работы авторитетных ученых, многочисленные цитаты расширяют границы работы и встраивают ее в сложившийся корпус знаний по данному вопросу. В целом я был удивлен, насколько подробно исследуется проблема средневекового насилия в западной историографии.
Автор последовательно рассматривает следующие аспекты средневекового насилия: судебные наказания (невообразимо даже представить, насколько изобретателен мир средневековья в пытках и казнях), король как ключевой субъект насилия (карающая десница и инициатор военных преступлений), позиция церкви относительно справедливости той или иной войны (богоугодное ли дело истреблять басурман, например?), рыцарские подходы к формированию «законов войны» (благородно ли казнить заложников и что считать «военной необходимостью», а что массовым убийством беззащитных?), особенности протекания средневековых сражений (в чем было их значение и предопределенность), истребление пленных как основной вид средневекового военного преступления (ужасна судьба поверженных врагов, зачастую даже выкуп не являлся достаточно мощным экономическим фактором для сохранения их жизней), отдельно описывается кейс с осадами (чем более упорно защищается крепость, тем суровее месть победившего врага), феномен средневекового военного похода как способа уничтожения ресурсов противника («огнем и мечом» на нескольких примерах, особенно запоминается разбор ужасающих «шевоше» Черного Принца). Написано все это достаточно сухо и академично, с многочисленными повторами проговаривания ключевых обобщений, однако в целом общая картина вырисовывается достаточно полная и нелицеприятная. И эти люди запрещают нам ковыряться пальцем в носу, как говорится. Вспомнилась цитата из Максима Кантора про Ивана Грозного, который хотел уехать жить в Англию от российского беззакония: «Неужели в Лондоне не резали и не жгли? -Тоже резали. И жгли без пощады. Но издалека это могло показаться правосудием». Масса цитат из исторических источников повсеместно обеспечивают текст необходимыми яркими примерами. К достоинствам книги отнесу очень мощный финал, в котором Шон Макглинн делает вывод о том, что ничего за столетия не изменилось – солдаты как убивали, так и убивают мирных жителей и военнопленных, по прежнему оправдывая свои действия «законами войны» и пресловутой «военной необходимостью».
Очевидец взятия Иерусалима крестоносцами:
«Странно и необычно было наблюдать, как наши рыцари и более бедные воины вспарывали животы мертвых сарацин, чтобы извлечь из их внутренностей византины (золотые монеты), которые те бессовестно проглотили, когда были еще живы. Спустя несколько дней образовалась огромная куча из выпотрошенных тел, и они сожгли ее до углей, и среди углей золото было отыскать еще проще». Вот такой вот Крестовый поход, вот такой холивар, так сказать...