3.5 «Любопытство не ведает этики. Возможно, это самая безнравственная из человеческих страстей»

Книга, прославившая на тот момент двадцатичетырёхлетнего японского писателя Юкио Мисиму, по сути своей являет исполненную физиологизма во многом автобиографическую исповедь.

Основная её тема – инаковость.
Главный герой рассказывает о своём детстве и взрослении, делясь с читателем фактом того, что для него привлекательны люди его же пола. Начальное непонимание, попытки что-то доказать то себе, то миру чередуют с чувственными и всё более откровенными фантазиями и желаниями. Изначальное стремление к близости с юношами и мужчинами в дальнейшем перерастает в мысленную жажду сделать им больно, обострить ситуацию. Так в воображении главного героя возникают садистские сцены, которые с каждым разом становятся всё более жестокими и изобретательными.
И главный герой не может открыться, а потому в своём роде примеряет маску. Маску «нормального».

... Когда я являю окружающим свою подлинную суть, они почитают это лицедейством; когда же я разыгрываю перед ними спектакль, люди считают, что я веду себя естественно.

Красота и смерть.
Именно о них главный герой думает и говорит чаще всего. Красоту он видит во многом, улавливая её и делясь с тем, кто читает строки. Красота эта имеет отношение не только к мужчинам, но и к природным явлениям: то же описание воды посредством ловкого обращения со словами становится едва ли не поэтичным.
А сам автор – «Зачарованный Смертью Дьявол», ведь именно так можно интерпретировать его творческий псевдоним (Мисима). О смерти, но смерти в своём роде красивой, мечтает и его персонаж. Но когда ему выпадает возможность отправиться на фронт, когда в Японии всё ещё продолжается Вторая мировая, он делает от неё шаг назад.
Как делает его и в отношениях.

... Иногда бесчувствие бывает мучительней самой острой боли.

Произведение обрывается.
У двадцатичетырёхлетнего автора впереди долгие годы жизни, так что, кто знает, может и отсутствие точки в конце не удивительно – свою историю тот только начинал творить, как и творить в целом.

Деталей же, связанных с его реальной жизнью, в книжном воплощении много.
Достаточно почитать биографию Юкио Мисимы, чтобы после задуматься, что из его откровений, высказанных посредством книжного героя, действительно художественно преувеличено, а что стало откровенным прямолинейным изложением тайного.

Моя боль сказала мне: «Ты – не человек. Тебя нельзя и близко подпускать к другим людям. Ты – грустное и ни на что не похожее животное».

Юкио Мисима действительно был зачарован красотой и смертью до самого последнего вздоха.
Как и Святым Себастьяном и его символизмом, о котором многое будет сказано в этой небольшой по объёму книге.
Ведь пройдут годы, а тот примерит на себя его образ.

А я продолжу знакомство: Золотой Храм должен быть стать первым. Интересно, как сказались на авторе семь лет творчества, разделяющих "Исповедь" и "Храм", за последний из которых тот получил литературную премию Ёмиури.