4 «Иллюзии юности».

Самое ужасное – оказаться заложником юношеской страсти. Мучиться так естественно лет этак до 30, но потом это уже как-то… странновато, что ли. Нет ничего страшного в том, что юная страсть не перетекает в любовь (оттого я лично против ранних браков, обычно они заканчиваются глупейшим образом). Ужасно, если обаяние первой яркой любви потом преследует человека, мешая обрести действительно глубокое чувство.

И вот хоть убейте, но любви я в «Варшавской мелодии» так и не увидела. Страсть – безусловно. Желание убежать в «любовь» от отвратительного внешнего мира – пожалуй. Но любовь? Увольте. Этак любое чувство, связанное с половым инстинктом, можно назвать любовью.

Геля и Виктор встретились в Москве 1946 г. Он – русский фронтовик, толком ничего в жизни не видел, из-за школьной парты попал на войну, а как вернулся, поступил на учебу. Геля – полька, участница Сопротивления, тоже учится в Москве. И сошлись два одиночества. Виктор – круглый сирота, друзей нет, уцепиться не за что. У Гели тоже ничего нет, кроме страшных воспоминаний о войне. Их чувство выстраивалось на ненадежном фундаменте – растерянности послевоенного периода. По сути, у главных героев нет ничего общего, они говорят на разных языках (в переносном смысле), нет ни одной сцены, в которой показывалась бы их душевная близость. Им просто нужно тепло, и так уж получилось, что они оказались в нужное время и в нужном месте.

По воле обстоятельств они расстались, чтобы потом, через десять лет, встретиться в Варшаве. Казалось бы, тени прошлого должны отступить, главные герои обрели себя в послевоенном мире, создали семьи. Но они оказываются в плену своего юношеского чувства. Так и в мирное время бывает: случается, взрослый уже человек внезапно теряет голову от своей первой любви, с которой встретился спустя десять, а то и больше, лет. Но эта «любовь» – иллюзия юности, желание вернуть беззаботное время, обаяние первого чувства. Иллюзия не выдерживает столкновения с реальностью, чего не скажешь о любви. Легко быть влюбленным, переживая с объектом этой влюбленности только красивые моменты; приятно любить по расписанию, не беря на себя обязательств. Героям нравится романтичность их положения, им нравится мечтать о недостижимом. Стоит жизни дать им важный шанс – ну вот теперь вы можете быть вместе! – как они его упускают, решая, что лучше обоим быть несчастными. Зато останется мечта о великой любви, которой помешали злобный Советский Союз, мужья и жены, работа и прочие обстоятельства. Как итог – полный провал на любовном фронте у обоих. Героев, конечно, жалко. А как не пожалеть человека, оказавшегося в столь сложном положении? Но мне бы не хотелось такой любви. Со стороны очень-очень романтично, все эти сентиментальные расставания, тайные поцелуи, вечная память о любви… но лучше уж полюбить человека так, чтобы захотеть с ним прожить всю жизнь с учетом разнообразных проблем. А этого у Гели и Виктора как раз не было. Увы.