0.5

Действие происходит в послевоенном Бруклине 47 года. У нас есть начинающий писатель Стинго, и его соседи Натан и Софи, она же Зося, она же Зофья.
Стинго распоследний неудачник, который живёт на деньги сомнительного наследства, у него не задалось с работой рецензента, и он работает над своим романов в который вплетает историю жизни Софи. Ах да, ещё он девственник, и это играет очень важную роль в сюжете, практически центральную. Софи полячка, которая выжила в Освенциме, при этом потеряв всю свою семью, в том числе мужа и детей. Почти до самого конца книги она была единственная, кому я сочувствовала, потому что в ее жизни не было и нет ничего хорошего. Сначала ее дебил отец выступал ярым антисемитом и печатал брошюры о еврееях, и почему то решил, что немцы его на руках будут носить, но хрен там был, в итоге этого дебила отправили в концлагерь вместе с мужем Софи. Софи вроде бы и пугали взгляды отца, но в тоже время она по неприятным мне причинам в его в жопу не послала, но ок в те времена, наверно, женщинам не так просто было разрывать отношения с семьёй. Как бы там ни было, я понимаю почему Софи срать хотела на чистую и светлую борьбу за мир во всем мире, она хотела выжить сама и уберечь свои детей от нацистов, едва ли можно ее осуждать в том, что она делала все, что могла. Но она все равно попадает в Освенцим и сразу же перед ней встаёт выбор: нацист заставляет её принять решение кто из ее детей выживет, сын или дочь, и если она не выберет, то умрут оба. После того, что ее заставили выбрать кого из детей отправить на смерть еще сложнее осуждать ее действия, потому что она всеми силами пыталась защитить сына, и если для этого нужно было бы спать с нацистом, она была готова. И не смотря на все, на что она была готова, это она все равно теряет сына. В жизни Софи просто нет ни единого просвета. И казалось бы, война позади, она наконец-то может попытатьчя начатт жизнь заново, но ее мужик тот еще урод. Однако и тут можно понять почему она с ним до определённого времени. Он помог ей оправититься от ужасов войны, буквально выжить, он единственное, что у нее теперь есть. Натан же тем временем с каким то там расстройством, и врет всем, что совершит научное открытие, и то ли его расстройство, то ли неудовлетворенность жизнью, то ли он сам по себе моральный урод, но он все время абьюзит Софи. Обвиняет ее во всех грехах, винит за прошло и настоящее, оскорбляет, унижает и избивает.

— Нечего мне вкручивать, поняла! – орал он. – Ты врешь! Жалкая лживая шлюха, ты меня слышишь? Вот ты кто! Шлюха!
— Ты сам есть такой, – услышал я ее ответ. – Да, ты шлюха, так я считаю! – Она произнесла это совсем не агрессивно.
— Я не шлюха, – рявкнул он. – Я не могу быть шлюхой, польская ты тупица. Когда ты научишься правильно говорить? Я могу быть сутенером, но не шлюхой, кретинка ты этакая. Никогда не смей меня больше так называть, слышишь? Впрочем, такого случая у тебя больше не будет.
— Но ты же назвал меня так!
— Потому что ты и есть такая, ты, кретинка, лживая шлюха, перевертыш! Раскладывалась для этой дешевки, этого шарлатана, так называемого «доктора». О бог ты мой! – взревел он, и голос его зазвенел дикой, неуемной яростью. – Да отпусти ты меня, пока я тебя не прикончил… ты, проститутка! Родилась проституткой и сдохнешь проституткой!

И вот казалось бы, что Софи тут столько выстрадала, она самая несчастная, и ее действительно жалко на протяжении всей книги, и когда она в итоге сбегает со Стинго, ты думаешь ну ладно, этот дебил хотя бы получше, чем Натан. Тут стоит заметить, что когда они сбежали, Стинго наконец-то, простился со своей девственностью и счастью его не было передела. И вот думаешь, ну ок, может она будет счастлива с этим дебилом и тут бац! Она сваливает после их ночи в тихую и возвращается к Натану, чтобы вместе с ним, внимание, покончить с собой!! Просто что?? Конченные! Все в этой книге конченные! Столько выстрадать, чтобы вернуться к этому идиоту и выпилиться вместе с ним, потому что не может снова кого-то предать, дайте валерьянки, я не могу перенести эту тупость.

Если это "жемчужина" творчества автора, то я боюсь представить что там не жемчужина. Как, просто как, можно было создать такой убогий сюжет. Вот это я называю танцами на костях. Потому что использовать мировую трагедию, чтобы написать вот это вот все, это отвратительно. А когда я смотрю на оценки к этой книге, то понимаю, что их видимо ставили, потому что нельзя не поставить высокую оценку книге, где был Освенцим, потому что иной причины по которой никого не смутило все это дерьмо, я не нахожу.