4 404

«Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать»
С. Есенин

Это же «Анна Каренина», ты о ней (и о книге, и о героине) знаешь все, не успев открыть. (Спойлер: нет. Не зря же две трети книги Лев Николаич нам заливает об одном, а на обложку выносит другую. Хотя и не исключено, что он просто хорошо понимал, что интерес большей части читателей вызовут ой не сельскохозяйственные забавы Левина.)

У гения, умудренного опытом предков, все упирается в крушение освященного веками порядка. В этой уверенности Льва Николаевича не останавливает даже то, что тот порядок летел в тартарары сотни лет назад, что и он, кажущийся правильным, сломал предыдущий, казавшийся единственно верным и естественным (любимое автором слово) старцам с бородами с тысячу лет назад, как любезно подсказывает Семен Скляренко .

Выражается этот декаданс во всем: увеличении ведомств, отходе от сохи и даже платьях с вырезом (но если в вороте рубахи на покосе грудь виднеется, то это ничего, это даже молодец). И тут уж все изобразительные средства хороши: на богомерзких скачках Вронский ломает спину своей любимой лошади; пережившие все искушения, но не свернувшие с пути Левин и Кити соединяются под всеобщее умиление, а Анна в родовой горячке осознает истину. Ладно, все претензии к идейному содержанию романа неизбежно перекидываются на личность Толстого, так что закрыли тему.

Уделяя внимание каждому персонажу, Толстой не забывает и об общем взгляде на эпоху / общество / направления развития. Несмотря на то что история трагической любви у Толстого подергивается жирной пленкой обыденности, а предначертанность друг другу похожа на сахарную голову (вроде как обещает наслаждение, но как использовать — шут его знает), это не мешает наслаждаться как повествованием, так и персонажами.

На тандем Каренина — Левин как центральных персонажей можно смотреть с разных сторон: можно как на сопоставление – оба искали свое место в жизни за счет надстройки в виде другого человека, только с разным подходом; можно как на противопоставление – она бл*дствовала, пока он тут дом – полную чашу по законам предков строил. А что уж там думал автор, нам расскажут синие шторы и умные дяди-толстоведы.

И все-таки как по сердцу легло, аж приятно. Прямо по Левину — отпусти ситуацию, пойди прополи лук, на ночь прочитай Толстого и будет тебе счастье. Ах да, и не выдумывай лишнего.