5 Возвращение к себе "ёжика в тумане", убегавшего от свободы в кукушкино гнездо

Некоторые врачи сравнивают психоз с тяжёлой хронической болезнью, а невроз – с острой инфекцией. А психотерапия, исцеляющая душу и помогающая найти себя, может быть ориентирована как на лечение неврозов (а иногда и психозов), так и на личностный рост здоровых людей. И так как почти все мы в той или иной степени невротики, то роман Кизи – обо всех нас.

Дорог, ведущих к самому себе, великое множество. И если есть желание познавать и меняться, способ всегда найдётся. Занимаясь самопознанием, мы обращаемся к накопленному человечеством огромному опыту: читаем, например, книги по психологии, философии или же религиозные тексты. Но глубокое погружение в подобные источники может привести к идейной интоксикации, от которой существует отличное лекарство – ничего не навязывающая художественная литература, позволяющая каждому взять ровно столько, сколько он в состоянии принять в данный момент. К таким важным и глубоким книгам можно отнести и этот многослойный роман Кена Кизи.

«Кто нормальный, а кто нет, общество само решает, а ты уж изволь соответствовать». Но никакое устройство общества само по себе не способно изменить человеческую природу. Что значит быть нормальным? Так как границы нормы значительно шире границ патологии, то понятие нормы является очень относительным, неоднозначным и спорным, предполагая, в частности, сравнение с другими и усреднение. Но каждый человек ценен как раз своей индивидуальностью и неповторимостью. Зачастую называют нормальными людей, адаптированных к жизни в конкретном обществе. И тогда ненормальным считается не только тот, кто не может жить по законам социума в силу объективных причин, но и тот, кто просто не хочет, потому что не согласен с этими законами. Следовательно, так называемый нормальный гражданин – это рядовой обыватель-приспособленец, не имеющий собственных убеждений, нравственных принципов и вполне способный при определённых обстоятельствах превратиться в чудовище. Кстати, нечто подобное и произошло со старшей сестрой Гнусен. Поэтому, вероятно, нормальный человек должен всё же быть ещё и разумным, совестливым, сострадательным. А хорошо приспособленные люди, утратившие свою индивидуальность, бывают менее здоровы в смысле человеческих ценностей, чем невротики. Ведь порой социальная адаптация достигается за счёт отказа от своей личности. Невроз же способен быть и двигателем, и тормозом развития в зависимости от готовности к глубинной работе души по преодолению застоя и прохождению этого пути до конца.

Повествование ведётся от лица постоянного обитателя-хроника одной из психиатрических клиник (именуемых американцами кукушкиными гнёздами) – индейца-полукровки Бромдена, который, шарахаясь от собственной тени, часто видел затуманенным окружающий мир и себя в нём. Он долгие годы притворялся глухонемым, чтобы легче было прятаться от себя и других в густом тумане за шваброй.

Спасение неожиданно пришло в лице яркого и харизматичного бунтаря-правонарушителя Макмерфи, перехитрившего, к сожалению, самого себя в конечном счёте. Отбывая очередной срок в исправительной колонии, он захотел облегчить себе жизнь на оставшиеся 4 месяца и симулировал психоз, чтобы попасть в сумасшедший дом и не заниматься тяжёлой работой, а заодно и капитал сколотить, играя на деньги в карты с больными. Но решение это было слабо продуманным и плохо подготовленным. Ведь герой, как выяснилось позже, даже не знал, что срок принудительного лечения в клинике совсем не ограничивается вердиктом суда и может оказаться бесконечным. Но Макмерфи «не позволяет боли заслонить комедию, так же как комедии не позволяет заслонить боль».

Наблюдая за необычным поведением рыжего новичка, индеец Бромден постепенно выходит из тумана, открывает свои глаза (а заодно - рот и уши) и осознаёт, что человек находится в безопасности, пока он способен смеяться, владеть собой и быть собой. «Надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, иначе мир сведёт тебя с ума». Всех этих умений у пациентов, которые в большинстве своём лечились добровольно, как раз и не было. «По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всём смешную сторону».

Как это ни странно, но большей внутренней свободой обладал человек, лишённый свободы внешней по приговору суда. А добровольные обитатели гнезда кукушки были начисто лишены этой внутренней свободы, место которой в их душах занимал страх ("обморок свободы"?). Лишний раз мы убеждаемся в том, что без внутренней свободы свобода внешняя ничего не стоит и не имеет смысла, так как закрепощённый и закомплексованный человек не в состоянии этой внешней свободой воспользоваться и реализовать предоставленные ею возможности. В идеале между внутренней и внешней свободой должен, видимо, соблюдаться некий баланс. Но соблюсти его практически нереально, так как в одном и том же обществе люди обладают разной степенью внутренней свободы (причём она не является постоянной величиной даже для конкретного человека), а внешняя свобода для большинства одна и та же.

Макмерфи помог обитателям клиники приблизиться к манящей свободе, ощутить её как осознанную возможность, торжество возможного над существующим. В отличие от впустую разглагольствующего доктора Рагина (из чеховской «Палаты №6»), в руках которого в течение 20 лет находились бразды правления больницей, герой Кизи был человеком действия и, не имея никаких полномочий, хотя бы попытался что-то изменить в лучшую сторону...

Несмотря ни на что, в целом финал выглядит обнадёживающим и жизнеутверждающим. Ведь, как минимум, один человек (сын индейского вождя) сумел обрести желанную свободу - как внутреннюю, так и внешнюю. Ну, а остальные всё-таки поняли, что такое в принципе возможно. И это уже немало.

Противоречивая и парадоксальная Свобода в моём восприятии стала одной из главных героинь романа. А центральный персонаж - герой-повествователь Бромден - играл с этой свободой в догонялки: десятилетиями он от свободы убегал, но в финале с ещё большей скоростью к ней сам помчался: «Помню, что бежал громадными скачками, словно делал шаг и долго летел, пока нога не опускалась на землю. Мне казалось, что я лечу. Свободен. Никто не гоняется за беглыми, я знал это…». Он сделал свой осознанный выбор и стал свободным человеком – творцом своей жизни, преображающим себя и своё представление о мире.

«Всё – правда, даже если этого не случилось».

В качестве эпиграфа к роману используется считалка: «Кто из дому, кто в дом, кто над кукушкиным гнездом». По двум из трёх перечисленных в ней направлений движения (первому и третьему) наш герой, подобно "ёжику в тумане", с самого начала уже прогулялся. Но когда вместе с иллюзорным туманом рассеялось и не менее иллюзорное кукушкино гнездо (или воздушный замок, в котором он даже узником не был), резко повзрослевший и осмелевший "ёжик в тумане" гордо вышел на широкую и долгую дорогу домой, к себе настоящему...