4.5 Биафрийское Хождение по мукам

 ...Ибо я един со всем человечеством...

Пять сотен страниц книги ощущаются как полновесные полторы тысячи. Не потому что скучно и не потому, что читать трудно. Да, порой очень тяжело, но Чимаманда Нгози Адиче сторителлер, равно умеющий держать внимание бытовыми сценками, психологическими этюдами, военными зарисовками - даже когда очень хочется отвести глаза. Говоря об объеме, имею в виду плотность текста, весомость знания, входящего в тебя с книгой. Ощущение, что изнутри этот дом гораздо больше, чем может показаться снаружи. Вмещает целую страну. И отныне это еще один твой дом.

Берешь очередную африканскую книгу, настраиваясь на муки когнитивного диссонанса: Африка в тренде, ей прочат повторение в XXI веке успеха латиноамериканского магреализма XX-го. Новый литературный канон, радикально отличный от европейского. Прежний опыт африканского чтения твердит, что легко не будет... И вдруг оказываешься в России_которую_мы_потеряли и немного (или много) в Унесенных_ветром. Она как-то умеет это сделать, совместить каноны без ущерба для аутентичности.

История не перестает быть африканской, палящее солнце, перченый суп, пюре из гарри и красноватое пальмовое масло, оплетенные калебасы и продолговатые черные тараканьи яйца на столе хижины, крытой пальмовыми листьями, здесь не для этнической завлекательности. Это вот так они жили полвека назад, да и сейчас так же живут. И при этом все более-менее бегло говорят на английском. Да, наследие колониального прошлого, но ведь говорят.

Одновременно это Западная Африка, где представители привилегированного сословия отправляли детей учиться в Англию и Америку, преподавали в университете, покупали женам и дочерям автомобили (шестидесятые прошлого века на дворе, на минуточку), блистали в кутюрных туалетах и непременных париках на светских раутах, дискутировали о Сартре, ратовали за освобождение от колониального гнета. Получив гражданскую войну в придачу к независимости.

Мгновенно откатившись к мерзости запустения и дикости родоплеменного уклада. Став именем нарицательным: матери всего мира по сей день пичкают отпрысков нелюбимой едой под присказку: "в Африке дети голодают". И да, жуткие фотографии малышей-скелетиков с раздутыми животами - это оттуда, из Нигерии, времен противостояния с Биафрой. Горько, жутко, проходишь с героями кругами безнадежного ада, вспоминая Наше правое дело Митчелл и Белую идею Толстого. Половина желтого солнца в заглавии романа была биафрийским символом в той войне.

Масштабная история охватывает десятилетие нигерийских шестидесятых, и рассказывает о судьбе двух сестер, Оланны и Кайнене, дочерей успешного предпринимателя, образованных столичных девушек. Об их мужчинах, чадах и домочадцах, родственниках и знакомых. Удивительным образом, сделав равнозначным главной героине Оланне, слугу в доме ее мужа, деревенского мальчишку, взросление которого протекает на наших глазах и значительную часть событий читатель видит его глазами.

Именно он, Угву образованный из простых, опаленный пламенем войны, хороший мальчик, творивший мерзости - станет героем, которому писательница отдаст авторство этой книги. Не англичанину Ричарду, труд которого под броским заголовком "Мир молчал, когда нас убивали", так и останется незавершенным бесплодным проектом, как сам Ричард так и останется сочувствующим посторонним.

– Оланна тебе рассказывала о женщине в поезде, которая везла голову девочки?
– Да, сэр. Это войдет в большую книгу. Это работа на много лет. Называться будет «Повесть о жизни страны».

Источник