5

Я сразу поняла, что в руки ко мне попала такая, знаете, глубокая книга, книга-глыба... И не ошиблась. Камю знал, что поднимает проблему высокую, поэтому сам дает подсказку, установку на то, как стоит воспринимать читателю героя:

Итак, для меня Мерсо — не «отребье», но человек, нищий и голый, поклонник солнца, уничтожающею любую тень. Он вовсе не обделен чувствительностью, им движет глубокая, непобедимая страсть — жажда абсолютной, незамутненной правды. Речь идет о правде пока еще отрицательного порядка, правде жить и чувствовать, но без нее никогда не одержать победы ни над собой, ни над миром.

Итак, каким же предстал передо мной Мерсо-посторонний? Ничего ужасного я не увидела. Я увидела лишь яркую индивидуальность. Тут недавно в одной из рецензий на главной были весьма дискуссионные диалоги о индивидуальности. Для меня Мерсо - абсолютная индвидуальность. Он из тех, кто будто со стороны наблюдает за жизнью других, даже за собственной жизнью он следит как-то слишком вскользь. Мерсо вполне способен обходится без общества, как важной, почти неотъемлемой, состоявляющей человеческого существования. Вот только общество-то так не привыкло. Люди со всех сторон напирают на этого отстраненного человека и совсем его не понимают. А посторонний, он не то, чтобы избегал людей. Но он слишком прямолинеен и правдив. Он очень часто просто не слушает, что ему говорит человек, идущий рядом, он всегда со всем соглашается (так - значит так), зато не всегда просчитывает последствия, а зачастую вообще откровенно показывает или говорит, что ему неинтересен собеседник.
Понятно, что таких общество не поймет. Современные Мерсо либо затаптываются обществом и становятся еще больше отшельниками, либо становятся полностью асоциальными, не способными сосуществовать в этом мире. Но никогда они не пойдут против своих убеждений. В этом их сила. Но сила общества в случае с индивидуальностями в их стадном инстинкте и количестве сего одинакового осуждающего взгляда. Общество не пройдет равнодушно мимо таких посторонних, а, самое малое, покрутят пальцем у виска и громким шепотом обсудят их. Это самое малое. А дальше - все дело в неравнодушии общества и его фантазии - могут сделать что хочешь.
Мерсо, при всем своем ярко выраженом индивидуальной мышлении, чувствовал всеобщий к себе интерес и совершенно абсурдный накал страстей вокруг личных ситуаций человека.

Мне хотелось растолковать ему, что я такой же, как все люди, в точности такой же. Но все это, в сущности, бесполезно, мне стало все равно и я махнул рукой

Он чувствовал силу и напор окружения и будто понимал, что нормальным такое не кончается. Себя самого он чувствовал иначе, но не понимал, откуда такое осуждение к нему у совершенно чужих людей. Меня поражало его внутреннее спокойствие и гармония, сохраняющиеся практически на протяжении всей книги. Мне самой иногда хотелось крикнуть: да что вы за люди такие? Дайте бедному Мерсо спокойно существовать! Вы же сами ему навязываетесь, а не он вам! А посторонний Мерсо оставался непоколебим и мудр в своих суждениях.
Да, он был чудаковат, да, я во многом его не понимаю и не пойму никогда. Да он был странным. Странным даже по моим многогранным меркам. Но он был Личность ! Я не понимаю за что тут судить. И почему нельзя дать ему просто существовать? Он ведь никогда ни с кем не спорил, не пытался доказать свое мнение и навязать его. Он просто хотел Жить. И в итоге оказался не приспособленным к жизни.
Одна осечка, один промах. И общество, как собака на команду "Фас!", среагировало, возомнивши себя Верховным судьей одной маленькой, но сильной, одной иной жизни...

   — Да в чем же его, наконец, обвиняют — что он убил человека или что он похоронил мать?!

Мне кажется, лишь в том, что он был Посторонним в этом мире. И общество посчитало возможным и посильным просто выкинуть его, вычеркнуть и растоптать такую яркую индвидуальность. Он был всего лишь яркой индивидуальностью, а посторонним стал благодаря обществу.

p.s. Такой абсурдизм я обожаю. Эта книга меня в него влюбила.