5 Постижение истинного Толкина

«Утраченные Сказания» — это, вне всяких сомнений, «продвинутый» уровень знакомства с творчеством Толкина. Книгу не стоит даже рекомендовать тем, кто ещё не прочитал «Хоббита» и «Властелина Колец». И даже тому, кто сумел осилить «Сильмариллион», я бы советовал подойти к этой книге с большой осторожностью. Потому что «Утраченным Сказаниям», при всей своей сложности, есть, чем удивить. Потому что под обложкой этой книги — совсем не тот Толкин, к которому мы привыкли.

Если попробовать описать книгу в трёх словах, то на ум приходит вот что - «альфа-версия «Сильмариллиона»». Почти все мы знаем, что «Сильмариллион», этот opus magnum Профессора, был издан уже после его смерти. Однако писать труд своей жизни Толкин начал задолго до «Хоббита» - первые наметки Легендариума появились ещё в годы Первой Мировой войны, во время пребывания Толкина в военных госпиталях. После окончания войны Профессор (не будет ошибкой назвать так молодого Толкина, действительно ставшим профессором уже в 1920 году) вплотную взялся за создание своего «вторичного мира». В то время он ещё не имел перед глазами четкой картины того, что известно нам как Арда — поэтому «фундамент» «Сильмариллиона» дошёл до нас в виде разрозненных и зачастую противоречащих друг другу черновиков. Наверное, они бы и остались такими — если бы не сын Толкина Кристофер. Как по мне, именно он — главный герой этой книги. Тот, без чьей усидчивости, скрупулезности и бесконечного уважения к творческому наследия отца не было бы ни «Сильмариллиона», ни 12-томной «Истории Средиземья». Тот, чьё имя с полным правом должно красоваться на обложке рядом с именем отца.

Кристофера Толкина принято считать редактором и компилятором, едва ли не соавтором «Сильмариллиона». Но при подготовке первого тома «Утраченных Сказаний» его роль была иной — он выступил собирателем и комментатором. Собственно, обширные комментарии составляют треть, если не больше, всей книги. Эти страницы, набранные убористым мелким шрифтом, могут оттолкнуть широкого читателя — в том случае, если он ожидал увидеть эпическое фэнтези, а обнаружил что-то вроде диссертации по литературоведению, основанной на корпусе сыроватых черновиков, в которых зачастую лишь смутно угадывается будущий «Сильмариллион». Но именно таковы «Утраченные Сказания».

Я был совершенно серьёзен, говоря, что этой книге есть, чем удивить. Ранняя мифология Толкина действительно весьма отличается от поздней, «зрелой» системы «Сильмариллиона». Фактические первый том «Сказаний» включает в себя «бета-версии» «Айнулиндалэ», «Валаквента» и добрую половину «Квента Сильмариллион». Читателю, хорошо знакомого с «каноническим» «Сильмариллионом», конечно же, сразу бросятся в глаза множество отличий и несообразностей. Самое заметное из них — это, пожалуй, история Эриола-морестранника, которую «ранний» Толкин видел как своего рода обрамление всех сказаний о Валиноре и эльфах. Эриол — простой смертный, волею судеб оказавшийся на берегах Тол-Эрэссэа, далекого западного острова, населенного эльфами — хранителями легенд о далёком прошлом этого мира. Он — современник Альфреда Великого и выходец с берегов Англии, сумевший найти на заокраинном западе остров эльфов. Эриолу выпала честь сделаться связующим звеном между «Сильмариллионом» и известной нам историей Европы, своего рода свидетелем и гарантом подлинности всего корпуса преданий Легендариума. Собственно говоря, история Эриола, связующая две реальности — зримое воплощение желания молодого Толкина «создать для Англии мифологию, которой она была почти что лишена».

При этом образы самих Валар и эльфов (в раней мифологии Толкина нолдор, самые искусные и деятельные из эльфов, назывались ещё «гномами», что, конечно, вызывает довольно ощутимый когнитивный диссонанс у русскоязычного читателя) заметно отличаются от канонических. «Утраченные Сказания» дают отличную возможность увидеть Валинор в его, скажем так, первозданном виде. Притом сразу становится понятным, как много пришлось сократить при подготовке к печати «Сильмариллиона», который является во многих своих частях лишь кратким, сжатым пересказом. Впрочем, нельзя сказать, что от этого «Сильмариллион» проигрывает.

Валинор раннего Толкина страдает, по выражению Кристофера, «крайней «вещественностью» образов» - своего рода обратная сторона их полноты и насыщенности, порой чрезмерных. От этого и Валар, и их королевство выглядят куда менее таинственными и непостижимыми, чем в позднейшем «изводе». В своем раннем мифотворчестве Толкин отнюдь не избегал использовать последовательный символизм, свойственный многим мифологиям — но впоследствии предпочёл начисто от него отказаться. Тем интереснее наблюдать, к каким интересным, порой причудливым построениям приводило Толкина использование этого метода в начале 20-х годов.

Думается, всего всего сказанного достаточно, чтобы ответить на вопрос, почему начинающим любителям Толкина лучше выбрать для чтения что-то другое. «Утраченные Сказания» - эта история непростого вызревания и кристаллизации образов, которые обрели всю свою полноту и сложность в изданном полвека спустя «Сильмариллионе», однако в 20-х годах пребывали ещё в зачаточном состоянии и были весьма далеки от своих окончательных образов. Тем не менее, «Книга Утраченных Сказаний» - это настоящий, «чистый» Толкин, ещё не увенчанный лаврами и находящийся в самом начале своего долгого (мифо)творческого пути. Конечно же, каждый толкинист рано или поздно должен добраться до этой книги, хотя лёгкого чтения она никому не обещает.