5

Но если жизнь – это сознание, то проблема продления жизни должна быть проблемой расширения сознания – цель науки заодно с искусством.

Однозначно и одним словом эту книгу и не охарактеризуешь. Это некая помесь вялотекущего приключенческого романа с философией и эзотерикой, все на хлебушке из лавкрафтовской фантастики.
Главный герой по имени Говард, от чьего имени ведется повествование, начинает свой рассказ с самого детства (это примерно середина XX века), впрочем, именно в детстве случилось самое важное событие, благодаря которому он в итоге вырос в ученого, а не в фермера или оператора технологической установки. В девятилетнем юнце обнаружилась небывалая способность к математике вместе с любовью к ней же, а также к искусству. Однажды с ним познакомился солидный мужчина, который увидел в юнце родственную душу, так как сам точно также любил и математику, и искусство. Этим мужчиной оказался Альберт Эйнштейн Алек Лайелл, известный ученый. Он решил забрать Говарда на воспитание. Это, конечно, и решило судьбу мальчика.
Сначала Говард изучал науку. Много часов он проводил в беседах с Лайеллом, обсуждая статьи видных ученых, в том числе и самого своего покровителя.

Читая однажды статью Лайелла о ферментах, <…> я глазами попал на его сноску о неких «автолитических ферментах». Я спросил у Лайелла, что это такое, и он объяснил, что 'то ферменты «рассасывания», неспешно дремлющие в клетке до момента смерти, а потом – за работу: расщепляют в протоплазме белки. <…>
- Да, но почему эти ферменты не нападают на живую клетку? – не унимался я.
Лайелл, улыбнувшись, пожал плечами.
- Милый мой мальчик, никто не знает.

Тут, конечно, в силу моего профильного образования хотелось отодрать четвертую стену и вклиниться в их разговор с воплем: Я ЗНАЮ!!! СПРОСИТЕ МЕНЯ!!!
Диалог этот для Говарда стал знаковым и определил его дальнейшее направление исследований. Но не сразу. Он изучал разные направления наук, так как, как и Лайелл, не видел смысла в узкой специализации. Почти не отвлекаясь на быт и развлечения, Говард с жадность изучал один том за другим, и видел в этом свое некоторое превосходство над большинством – это самое большинство было грубым, тупым и занималось не развитием, а деградацией. Свое белое пальто он наденет еще не раз за повествование, сам-то он благодаря своему состоянию и связям покровителю ни в чем не нуждался.
И все бы так и тянулось, но спустя десяток с лишним лет Лайелл умирает. С ним у парня была очень прочная связь сродни платонической любви, естественно, его смерть становится большим ударом. Тогда-то и всплывает в его памяти диалог и автолитические ферменты. Теперь Говард будет пытаться постичь смерть и способ ее избежать.
Примерно две третьих книги этому и посвящены. И это довольно интересные размышления, которые придутся по вкусу лет в 16, наверно, когда ты – непонятый поэт или писатель, и твой богатый внутренний мир ежедневно ведет борьбу с серой реальностью. Говард понял, что наука не дает ему ответы, и ударился в философию и мистицизм. Он пишет об особом восприятии сознания, которое только усилилось после операции на кору передних полушарий мозга. В тот момент он уже работал совместно с другим ученым - Генри Литтлуеем, прошедшим такую же операцию. Их восприятие обострилось настолько, что они обнаружили, что люди - не единственные разумные создания на земле, есть и некие Старые, это такой десяток-другой Ктулх, живущих под землей.
И именно с этого момента (оставшаяся одна треть) превращается в некий недоприключенческий роман по поиску этих существ и понятия их сути.
На мой взгляд, это было лишним.