3.5 Сказка и мир настоящий

Возвращаться к истокам неловко и порой даже больно. Как бы читатель не храбрился, но почти всегда наступает момент, когда на горизонте маячит привлекательная, цветная и истинная сказка. Тогда-то, возможно, и померкнет мир реальный, уступая место прóклятым героям, невероятным существам, очевидным, но не менее увлекательным, поворотам сюжета и затягивающей с головой волшебной истории.
⠀
Думаю, стоит начать с начала. Все слышали о некоем читательском правиле "пятидесяти страниц": если первые пятьдесят страниц не цепляют, то вероятно дальше в книге ничего хорошего и не случится. Подобное действует только у тех, кто умеет бросать книги, и кто с уверенностью может сказать, что дальше в тексте ничего примечательного для них не произойдёт (например, мне, чтобы понять, что стоит отложить "Иствикские вдовы" Апдайка, пришлось дочитать до середины). И если бы я следовала подобному правилу, никакого хвалебного отзыва не получилось бы (и моя охота за бумажными экземплярами была бы напрасной).
⠀
Самое интересное началось намного позже тех самых пятидесяти страниц. Несмотря на то, что обычно сказки по сути своей коротки и довольно лаконичны, история про Терновую ведьму изобилует деталями. Некоторые из них описаны доступным и понятным языком (невероятно красочным и оригинальным, автор проделала огромную работу над текстом, чтобы преподнести его [язык] как инородный и старинный, очень впечатляюще), другие - немного пафосны и чуть возвышенны, отчего складывалось неприятное ощущение неправдоподобности.
⠀
Прекрасно описанный, яркий, чрезвычайно волшебный мир раскрывается буквально с первых страниц. Повествование двигается плавно и размеренно, позволяя отыскать новые, древние слова, давно уже не употребляющиеся в повседневной современной жизни. Может даже показаться, что их до невозможности много, но говор выглядит естественным, располагающим погружаться в красочные описания всё глубже и глубже.
⠀
Персонажи немного неоднозначны, но достаточно выразительны, чтобы отпечататься в памяти. Конечно некоторые их действия и решения могли вывести из себя, заставляя скрежетать зубами от тупости или несправедливости. Но от этого и зависит живость истории: от способности пробудить в читателе разнообразные чувства.
⠀

"У каждого из нас есть право на дурное расположение духа..."