4 Как Набоков тайно ездил в Ленинград

Набоков, как известно, любил высмеивать других авторов. Он пенял им на общие идеи и употребление клише, требовал знания естественнонаучных реалий и умения воссоздать мир так, чтобы он был одновременно самобытен и похож на действительность. Причем сам мэтр считал, что находится вне критики – про свои книги, особенно англоязычные, он отзывался чрезвычайно высоко, но столь ли они совершенны на самом деле? Большинство – да, а некоторые – нет.

Взять для примера последний роман Набокова «Смотри на Арлекинов!». Помимо прочих недостатков, о коих уже упоминали критики, внимание привлекает 5 часть. В ней главный герой Вадим Вадимыч Н отправляется из США в Ленинград, чтобы повидать дочь. Уже в салоне самолета компании «Аэрофлот», он начинает делать невероятные наблюдения: советские стюардессы корпулентны и от них пахнет смесью пота и парфюма «Красная Москва»; в гостинице «Астория», где он останавливается, в сливном бачке вместо воды течет ил, лифтерша, с которой он сталкивается в коридоре, сбивает его с ног и сопровождает это столкновение грубым комментарием; на улице Вадим Вадимыч встречает угрюмых и несчастных детей неопределенного возраста, а женщина, с которой он разговаривает у памятника Пушкину, никогда не видела, – только в кино – чтобы мужчина целовал даме руку. В довершение всего, кругом витает запах пота, который повествователь сравнивает с луковым супом и объясняет это тем, что советские женщины не пользуются дезодорантами.

Если бы это было кошмарное сновидение Вадима Вадимыча Н, с такой картиной Ленинграда и его жителей еще можно было примириться, но это не сон. Более того, как утверждают биографы, Набоков писал этот фрагмент на основании наблюдений, которые сделали приезжавшие в Ленинград филолог Саймон Карлинский и сестра писателя Елена Сикорская. Сейчас сложно сказать, сколько в этом описании их впечатлений, а сколько – субъективной неприязни Набокова, который не был в Питере с 1918 года и со времен Октябрьской революции люто ненавидел Советы, но итоговый результат замечательно плох. Стюардессы Аэрофлота всегда отличались привлекательной внешность и модельными формами, с гигиеной тоже не было проблем, пусть и хорошего парфюма в те годы не хватало – так что запах лукового супа не иначе обонятельная галлюцинация рассказчика, который между прочим, страдает от загадочного психического расстройства. Что касается «Астории», то в ней останавливались знаменитости мирового уровня вроде Марчелло Мастрояни и Алена Делона и никто из них не жаловался на грязь в клозете. Ругающиеся лифтерши? СССР в отличие от США, был самой читающей страной в мире.

Самое смешное, что 5 часть получила высокую оценку официального биографа Набокова Брайана Бойда. В своем разборе романа он отмечает, что поездка Вадима Вадимыча Н на историческую родину написана «с такой зрительной, слуховой и обонятельной точностью, что побывавшие в Советском Союзе читатели были уверены: Набоков тоже ездил туда, но инкогнито». Бойд – ирландец, выросший в Новой Зеландии и имеющий привычку не думая перенимать взгляды классика. Так что его реакция предсказуема. Но любой россиянин с советскими корнями, прочтет фрагмент про Ленинград 60-х годов с чувством горечи и разочарования. От Набокова, который с такой аутентичностью изобразил дореволюционный Петербург в мемуарах «Память, говори» и мотельную Америку в «Лолите», пляжи Ривьеры в «Ultima Thule» и Грюневальдский лес в «Даре», который мог указать в письме к критику Эдмунду Уилсону, что красные комары в романе Андре Мальро «Удел человеческий» не могут быть в это время года в стадии имаго, от такого Набокова ждешь большего знания предмета и точности деталей. Как ни парадоксально, но в «Смотри на Арлекинов!», неожиданно для ценителей и на радость критикам, виртуозный мэтр сам показал себя дилетантом и превратился в удобный объект для насмешек.