4

Опять же, как известно, восток - материя очень тонкая, и Кобо Абэ в этом плане исключением не становится. Если писать про космос и марсиан, то последние явно будут противопоставлены человеку, его самоопределению в земном мире. И тут, А́бэ Кимифуса (настоящее имя автора), ударяется в софистику и рассуждение о том, всё ли так явно, как кажется на первый взгляд.
Углубляясь в популярный послевоенный авангард, как то было и с влиятельным на западе Кеном Кизи, писатель делает акценты на психологизме, доводя героев повествования и читателей до возможного помешательства. Само собой, внутри произведения это происходит легче, несколько предсказуемо и к середине становится ясен краеугольный камень мысли Абэ. Этот камень не совсем красив, уже покрывается пылью, но несомненно вечен, как и сами попытки духовного истязания каждого разумного индивидуума.
Возвращаться к «Совсем как человек»’у периодически стоит, дабы сомневаться, сомневаться и сомневаться. Ибо решения, основанные не только на инстинктах, отличают человека от всего остального живого, что есть в мире. Может и от пришельцев тоже.