4 "Гляди, луна невиннейшая, вот Как смертный человек внизу живёт"

..утешения нам в грядущем также нет как в настоящем..

Этот сборник я решила почитать давно, но взялась только пару недель назад по случаю показа в Англетере фильма о жизни Леопарди. Фильм меня очень впечатлил стихи, звучавшие на языке оригинала тоже были хороши. Поэтому я как пришла, схватилась за книгу в ожидании тех магических строк... и очень удивилась. Что Леопарди был страшным графоманом (не в том значении, каким ругают плохих, но плодовитых поэтов и писателей, но в значении письмоголик) я поняла из фильма, но вот то, что он мог быть ещё и знатным занудой, я узнала, начав с его программного All'Italia. Начало этой песни состоит из плача по растерзанной отчизне, плача похожего на питерский затяжной дождь под бесконечно серым небом уныния. Однако, к концу граф расписался и очень симпатично воспел подвиг Леонида и 300 спартанцев. Я понимаю, к чему он это, однако эта часть вышла намного более красочной и живой, чем основные стенания. И так обо всем!
Вот песнь, посвященная установке памятника Данте во Флоренции - о самом Данте упомянем слегка для порядка, а дальше слезы об отчизне, долго, влажно, а вот под конец опять разошелся и очень бодро живописал, как "средь мрачных росских всхолмий ждал итальянцев доблестных конец". В чем была их доблесть так я и не поняла, неужели в том, чтобы под пятой Наполеона смиренно тащиться в Россию и там сгинуть по вине "небес, человека, воздуха и зверей". Это забавно, но написано красиво, мрачно, пышно.
Далее идёт песнь, посвященная радостному событию - замужеству сестры. Что же пишет Леопарди по этому поводу? Пара слов о том, что отчий дом покинула сестрица, а потом снова слезы... о ее будущих сыновьях, которые обязательно бесславно погибнут в наш срамной век и будут либо несчастливы, либо малодушны, хотя предпочтительнее несчастье, ведь малодушные не смогут погибнуть за родину. Вот уж поздравил так поздравил!
В Одиноком дрозде он предвкушает старческое раскаяние в том, что юность прожил без огонька. А вот Бесконечность (та самая, которую, приехав в Реканати, надо читать непрменно сидя на том же самом месте, где она писалась, и, вглядываясь в ту же даль, которую созерцал граф) совсем не мрачная, она созерцательно-мечтательная и очень мне понравилась, (не потому что короткая)), повеяло от этой песни чем-то родным, тютчевским, пантеистическим.
Так же лучиками света в этом темном царстве можно считать песни
Покой после бури - описание деревни, возвращающейся к жизни после минут ужаса, очень хорошо! И казалось бы вот-вот улыбнется скорбный граф, он уже и сам видит, как перед угрозой смерти все невзгоды отступают, и ценность жизни ярко светит людям, но вывод он делает в своей манере:

Ты счастлив даже лишку,
Коль дали передышку
Средь горя; и блажен,
Коль смерть тебя от всех врачует бед

Очень красива песня Вечер праздничного дня. Она чем-то напоминает пушкинское "На холмах Грузии.." Здесь тоже печаль о любви, но светлая, ностальгическая.
Одинокая жизнь напоминает Ахматовское "Я научилась просто мудро жить", хотя и помрачнее. А учитывая, что немалая часть песен представлена переводами Ахматовой, такое сходство может быть неслучайным)
Консальво - о смерти, но смерти человека умиротворенного, уходящего без
сожалений, даже вкусившего счастья.
Суббота в деревне - блаженна молодость, что не зрит печального конца и тяжкой доли
Неотвязная мысль - гимн мозгу трудящемуся, что расцвечивает нашу скорбную юдоль мечтами и светом истины
А вот в Палинодии он иронично пишет о том, какой счастливой представляют жизнь людей в газетах и ставят это в зависимость от общественного строя, с чем граф категорически не согласен. По его мнению, при любом строе "будет сильный слабыми питаться", а природа возьмёт свое, разрушая созданное, чтобы опять творить. И современные мечтатели о лучшей жизни поняли, что каждого человека счастливым сделать невозможно, поэтому решили осчастливить "народ", и это видится ему как капитуляция перед мировым законом. Однако он не может отрицать прогресса и будущее видит более комфортным, к тому же, отступаясь от своего мрачного взгляда на будущее, он соглашается видеть надежду в новом поколении.
Завершает этот сборник программное произведение Дрок или цветок пустыни. Здесь мы обозреваем Везувий и окрестности, где сгинула, но потом

Лучам небесным мертвая Помпея
Открылась, как скелет,
Который из земли
Сочувствие иль жадность извлекли

и видим дрок, который усеял склоны горы. Пред могуществом природы жалкой видится гордость человека, уничтожить которого она может, даже не заметив этого. И в борьбе с этим известным врагом, который столь же заботится о людях, сколько они о муравьях, люди должны объединиться и не тратить силы на борьбу с соратником. Помпея напоминает нам, что человек лишь ничтожная часть природы.

Заботой о семье людской щедра
Природа столь же, сколь о муравьиной,
А больше муравьям
Шлёт бедственным событий
Лишь от того, что те поплодовитей.

Иронично)
Потом мы поднимаем взгляд от Везувия в ночное небо, где блистают мириады звёзд. И понимаем, что все это великолепие не может вращаться вокруг жалкого муравьишки, коим и является человек. И в этом Дрок мудрее человека - он знал всегда, что жизнь его случайна и оборваться может по прихоти природы в любой момент.
И это его утешает. Ведь если все то, что сделали с ним жизнь и природа, не заговор небес, богов или стихий против человека, а просто ход вещей во вселенной, то нет нужды роптать или искать правды. Вот она: ты просто случайная песчинка, мурашка под сапогом путника, который тебя и не заметил.
Хоть сам граф и утверждал, что его несчастье и недуг не связаны между собой, однако поэзия его мрачна и освещается лишь мыслями об античных героях и мечтами о тех временах, которым наше не чета. Было все не то чтобы прекрасно тогда, но хоть за родину можно было умереть красиво и природа если не сострадала, то хоть наблюдала за своими творениями. Правда Сафо такая же несчастная у него, наверное потому что тоже поэт. Жизнь ее мрачна и беспросветна с того момента, как обман детства уступил место суровой реальности, боги к ней категорически спиной. Эта лирическая героиня вышла на диво альтерэжной.
Немногие просветы умиротворения или надежды скорей подтверждают печальную истину - жизнь беспросветна и бессмысленна, мы все игрушки природы. Два врага у человека думающего - природа и "наш век", и оба они проехались по графу не щадя, поэтому можно понять направление его мысли, но принять его.. в то же время, если с природой он примиряется как с явлением объективным и не сознательным, творящим как ужасное так и прекрасное, пребывающим вечно и владеющим этим миром, то "век" он не прощает. Если прошлое и будущее ещё могут выглядеть для него привлекательными , то настоящее - коварный убийца и вор, препятствующий развитию мысли прежде всего.

Кому можно посоветовать эту книгу? Любителям итальянской поэзии (а возможно культуры и истории) будет интересно посмотреть на итальянский характер под этим углом. Читать все же лучше на итальянском. У меня книга билингва издательства Текст, так вот в русском тексте присутствуют досадные опечатки, как например Германия/гармония, тиарец/творец и спрезрение/ с презрением и т.п. Перевод тоже не всегда адекватен. Да и любая поэзия теряет в переводе множество смыслов, оттенков, музыкальные и лингвистические красоты. Но для итальянской литературы Леопарди очень значительная фигура, поэтому, думаю, стоит ознакомиться хотя бы с несколькими его произведениями.

XII - L'INFINITO

Sempre caro mi fu quest'ermo colle,
E questa siepe, che da tanta parte
Dell'ultimo orizzonte il guardo esclude.
Ma sedendo e mirando, interminati
Spazi di là da quella, e sovrumani
Silenzi, e profondissima quiete
Io nel pensier mi fingo; ove per poco
Il cor non si spaura. E come il vento
Odo stormir tra queste piante, io quello
Infinito silenzio a questa voce
Vo comparando: e mi sovvien l'eterno,
E le morte stagioni, e la presente
E viva, e il suon di lei. Così tra questa
Immensità s'annega il pensier mio:
E il naufragar m'è dolce in questo mare.

Бесконечность
Всегда был мил мне этот холм пустынный
И изгородь, отнявшая у взгляда
Большую часть по краю горизонта.
Но, сидя здесь и глядя вдаль, пространства
Бескрайние за ними, и молчанье
Неведомое, и покой глубокий
Я представляю в мыслях; оттого
Почти в испуге сердце. И когда
Услышу ветерка в деревьях шелест,
Я с этим шумом сравниваю то
Молчанье бесконечное: и вечность,
И умершие года времена,
И нынешнее, звучное, живое,
Приходят мне на ум. И среди этой
Безмерности все мысли исчезают,
И сладостно тонуть мне в этом море.

перевод А.Ахматовой