4

Насколько сильным и продолжительным было желание прочитать эту книгу, настолько горьким оказалось и разочарование от прочитанного.
Хотя нет, это было не разочарование. Просто у меня сложились чересчур завышенные ожидания. А книга на самом деле хорошая, добротно написанная. Вы не думайте, плохого не посоветую.

Думаю, что многие в курсе ситуации со сказками. Практически все дошли до нас в очень "причесанном" виде, без кровавых подробностей и прочих нелицеприятностей. Естественно, что и смыл во многих поменялся чуть ли не на противоположный.
Майкл Каннингем представил свою версию сказок. Иногда это широко известный сюжет, который подается с иной точки зрения. Иногда - послесловие, продолжение истории, о котором мало кто задумывается. Наверное, это самый интересный вариант, ведь по версии Каннингема чаще всего с героями не происходит ничего хорошего и стандартное "стали они жить-поживать да добра наживать" превращается в очень неожиданные повороты судьбы.
Ещё одна авторская интерпретация сказки - перенесение сюжета в нашу банальную действительность. Это, наверное, самые душевные рассказы: таким образом мы можем прочувствовать, что сказка - вот она, здесь, рядом с нами, и всё зависит только от нашего взгляда на происходящее.
Многим сказкам присущи пикантные подробности. Мне, воспитанной на лощеных опусах братьев Гримм, такие описания показались излишними. Но если учитывать, что первоисточники во многом такими и были, то явственно читаемый сексуальный подтекст вполне имеет место быть.

Но всё-таки я ожидала чего-то большего. Может, более развернутого повествования. А может просто большего числа обработанных сказок. В целом получилось неплохо, но меня гложет то, что это было не идеально.
Тем, кто захочет прочитать, сразу скажу: вернуться в безоблачное детство не получится вообще никак. Но получить новые эмоции от до боли знакомых сюжетов - это запросто.

P.S. Ярым фанатикам фейритейлов рекомендую прочитать "Исторические корни Волшебной сказки" Владимира Проппа. Талмуд ещё тот, но удовольствие от него вполне соизмеримо с гигантскими размерами монографии.