Больше рецензий

20 октября 2019 г. 19:57

864

5 Самоидентификация

Набоков, как всегда, неподражаем. Должна признаться, что я не сразу его поняла и приняла. До сих пор остаётся некоторое непонимание сюжетного посыла, но воспринимать Набокова нужно интуитивно, а не разумом.
Метафоры преобладают над реальными ситуациями, может даже переплетаются с ними. Нельзя до конца уразуметь, что происходит, где явь, а где странное сновидение.
Именно роман «Соглядатай» критики подчёркивают красным цветом, как нечто особенное в творчестве писателя. Я не возьмусь с ними спорить. Необычное произведение, где появляется так называемый ненадёжный рассказчик, тот самый повествователь, которому читатель не может полностью довериться. Как же быть? Ответа на этот вопрос нет. Понимайте, как хотите. Хотите верьте, а хотите не верьте. Читатель хочет чётких и правильных линий, а их нет, Набоков даёт абстракции и метафоры и больше ничего. Писатель считает, что данных вполне достаточно для правильного восприятия его романов-монолитов. Самоуверенность автора зашкаливает. Не всем дано безудержное воображение и безумный талант гениального читателя.
На первых страницах перед читателем появляется рассказчик. Он эмигрант, подрабатывает частным репетиторством у двух мальчиков. У него появляется любовница, чей ревнивый муж узнает о связи молодого повествователя со своей дамой сердца, позорит шалуна и … юноша решает стреляться. После выстрела происходит нечто странное. Раздвоение, вопросы, герои, отступления, куча всего разного и почти до последнего момента всё остаётся под знаком вопроса, ровно до тех пор, пока не озвучивается фамилия.

Комментарии


чудный заголовок к рецензии)
Тут и правда вся суть.
Знаете, сам Набоков писал другу, что на самом деле в романе он изобразил метампсихоз, переселение души "убиенного" в ГГ. Хотя и тут Набоков поиграл с читателем.
На английском, с руки Набокова, роман выходит под именем - Глаз.
И в этом смысле многое становится понятно, зная стих Набокова - око.

К одному исполинскому оку
без лица, без чела и без век,
без телесного марева сбоку
наконец-то сведен человек.

И на землю без ужаса глянув
(совершенно несхожую с той,
что, вся пегая от океанов,
улыбалась одною щекой),

он не горы там видит, не волны,
не какой-нибудь яркий залив
и не кинематограф безмолвный
облаков, виноградников, нив;

и, конечно, не угол столовой
и свинцовые лица родных -
ничего он не видит такого
в тишине обращений своих.

Дело в том, что исчезла граница
между вечностью и веществом -
и на что неземная зеница,
если вензеля нет ни на чем?



Вся беда и трагедия человека и мира в том, что именно "вензеля нет ни на чём". Нет спасительной идентификации.. всё слишком мерцает в мире и в нас.