4

Холостяцкий образ жизни не передается по наследству.
Первый закон социогенетики

Я помню из детства газетные вырезки, которые собирали и складывали в коробку мама с папой — это были заметки журналиста Аркадия Спички о еде, питье и вообще о жизни. Где теперь эта коробка, никто не знает, но это нестрашно, потому что разрозненные колонки были объединены автором в книгу «Кухня холостяка» (изд. 1991 г.), в 2001 г. сильно дополненную и переизданную под названием «Застольная книга холостяка». Пару лет назад мне ударило в голову желание прочитать этот опус, и после долгих поисков я стала обладательницей вожделенной «Застольной книги». Прочитала — и в очередной раз порадовалась своим периодическим внезапным желаниям, потому что Спичка чудесен!

Это не кулинарная книга, не поваренная, не книга о вкусной и здоровой пище, но и не полностью публицистическая, это не сборник правил и не энциклопедия. «Застольная книга холостяка» - это, ей-Бгу, всё вместе!

***
Оффтопом: естественно, из четырехсот шестидесяти страниц я загнула уголки у половины, если не больше (иногда по два раза). Если бы тут хотя бы была возможность убирать текст под кат, я бы процитировала буквально всё выписанное, чтобы показать полезность и чудность «Застольной книги», но приходиться ограничиваться просто огромным количеством цитат :)

Глава первая, которая поможет холостяку сориентироваться в том, без чего на кухне никак не обойтись. Ее можно пропустить, если ваша кухня уже обустроена и обжита, и нельзя пропускать, если вы как раз отделились от родителей/опекунов/жён и пр. и новая, только ваша кухня еще девственно пуста.

Следующая далее первая часть книги – о любимой нами еде.

Глава вторая, представляющая собой не что иное, как маленький словарь из области гастрономии и кулинарии. Спичка не слукавил и не соврал — перед нами действительно словарик. И, если у вас нет привычки читать на досуге толковые словари, то эту главу можно решительно прочитать по диагонали, обращая только особое внимание на анекдоты и незнакомые заголовки статей. Например, о существовании многих блюд я вообще не знала: кто скажет, что такое брандада, дюшпара, мазаграм, рольмопс? А некоторые статьи о привычной еде содержали неожиданные сведения: так, жюльен – это, оказывается, «нарезка соломкой корнеплодов и тонкими колечками лука и помидоров», а блюдо из грибов является только его разновидностью. Заметкам о наболевшем в ту пору, например, о консервах и колбасе, надо отдать должное – чего в них только нет. И всё это с замечательными (иногда грустными) анекдотами:

Одно из самых диких выражений, бытующих повсеместно, — это, конечно, «булка хлеба». Ничуть, впрочем, не хуже и вопрос типа: «Дама, вы чем отоварите талон — сахаром или песком?»

Как не вспомнить грустную шутку: «Советские люди едят „отдельную“ колбасу, а отдельные люди едят „советскую“ колбасу»? Из этого же разряда острота насчет того, что «останкинская» колбаса, скорее всего, делается из останков.

Отдельно отмечу, что в словаре присутствуют не только названия блюд, но и просто кулинарные термины.

Глава третья, в которой разные байки перемежаются полезными сведениями о продуктах, а также весьма ценными советами. Тут тоже из названия всё понятно. Фактологические сведения могут показаться скучными, но процент полезных сведений (что, когда и зачем надо есть, ведь еда — это прежде всего источник витаминов!) и, главное, практических советов (проверено — работают) на один параграф просто зашкаливает!

Обитатели сурового Питера должны знать, что именно им зимой важно запихивать в свои ослабевшие организмы витамины А и Д, которые в большом количестве имеются в тихоокеанской селедке, скумбрии, палтусе и зубатке.

В стакане томатного сока содержится один миллиграмм каротина, который превращается в нашем организме <...> в вожделенный витамин А. Заметим, что каротин имеет милое обыкновение откладываться в запас — на срок до года и более. Поэтому, дорогие мои собратья, трескайте помидоры в пору их сбора, сколько можете, — не пропадет ваш скорбный труд, зимой будете чувствовать себя замечательно!

Если вам отчего-то не нравится рыдать при чистке и нарезании сырого лука, не ленитесь смачивать лезвие ножа холодной водой.

Хлеб дольше сохраняется, если в хлебницу положить яблоко, кусок сырого очищенного картофеля или немного соли.

Жареную картошку солите в самом конце, иначе соль смешается с жиром, ломтики потеряют форму, да и на вкус будет заметно хуже.

Глава четвертая, которая называется просто – Пикник на обочине. Это великолепная глава, в которой Спичка рассказывает о съестном аспекте путешествий, туристических вылазок и походов. Ярко, сочно, вкусно, безумно ностальгически, и сразу так хочется куда-нибудь махнуть... По-моему, это просто поэзия жизни :) Я бы привела здесь эту главу полностью! настолько она замечательная и цельная, неделимая в своем духе. Но вот хотя бы некоторые цитаты:

<...> выгрузившись из автобуса или машины, поставив палатки, отрыв погреб и мусорку, в первый вечер устраивали банкет, где подметали все привезенное с собой. Вот мы сидим на песчаной дюне, поросшей мелкой травкой, как щека плейбоя – трехдневной щетиной. Сзади – мыза Фильчуков, а потом дорога и чудный смешанный лес, а перед тобой – Пейпси, громадная, без берегов, масса воды, сдержанно шумящая под дюной. Слева выкатывается луна – и до горизонта протягивается золотая дорожка, а справа, на корявой березе, качается на конце ветви ворона, не отвечая на мои провокационные «кар-р-р»...

Вытаскиваем байдарки на берег. Шмотки – под навес, рюкзаки – в хату; здесь чисто, а Ладинский уже растопил плиту, и фонарь подвешен над столом, который завален самым вкусным – остатками от прошлых трапез. Меланхолически блестит пузырёчек со спиртом. Потом всю с лишком неделю алкоголя не будет ни капли, и крепчайший сладкий чай с успехом заменит его якобы стимулирующую и связующую в общении функцию.

Приходя домой с дождя, главное, чтобы не заболеть, это слопать хлеба с салом и несчитанным количеством чеснока, предварительно, конечно, переодевшись в сухое. Ощущение комфорта и счастья, возникающее при этом, сравнить почти не с чем.
А рядом, конечно, в раскаленном жире жарится лук, и картошка, и грибы. Грибной суп томится отдельно, он похож на ламбу – темная вода, в которой осенними листьями всплывают желтые, зеленые и белые перья морковки, лука и петрушки.

И фраза, за которую за одну я готова полюбить Спичку всей душой:

О неисследованный еще толком таинственный жральный синдром железных дорог России! Не знаю, что происходит в Японии или Франции с пассажирами их суперскоростных поездов, но наш родимый земеля, садясь в вагон, с ходу начинает напоминать некоего монаха, постившегося всю жизнь, а портом разом плюнувшего на обеты и с упоением предавшегося вожделенному чревоугодию.

Глава пятая, о том, как встретить, принять и выпроводить дорогих гостей содержит полезные сведения и советы для тех, кто принимает гостей или сам посещает чужие дома – то есть, для каждого из нас. Как себя вести (будучи и хозяином, и гостем), кого звать и, конечно, что подавать на стол. Естественно, правила перемежаются шутками и просто любопытными замечаниями даже несколько философского характера, без этого у Спички никуда.

Глава шестая, содержащая грустную информацию о диетах и прочих лишениях, то есть о нашем несовершенстве. Коротенькая главка, полезная и здравая.

А вторая часть книги – о не менее любимой нами выпивке :)

Глава седьмая, носящая загадочное название «Джон ячменное зерно» , Глава восьмая, которая, напротив, ясно называется – Истина о вине и Глава девятая, которую автор окрестил «Оковита и все, все, все» — главы, посвященные соответственно пиву, вину и крепким напиткам. В них есть буквально всё – подробные экскурсы в историю, сведения о разновидностях и марках, забавные истории, советы по питью, хранению и производству, описание могучих целебных свойств означенных напитков, воспоминания о советском прошлом... Отдельно — способы борьбы с похмельем. В общем, всё, что вы хотели знать об алкоголе, но не знали, у кого спросить. Никаких цитат, ливлиб лопнет иначе.

Глава десятая с почти сказочным названием «Байки зеленого змия». Тут Спичка говорит о проблеме потребления алкоголя и непосредственно об алкоголизме. Но, что очень радует, это не просто спич о том, что всё плохо, или, наоборот, о том, что на русских наводят гнусный поклёп и вообще у нас всё ок, нет. Это очень аргументированное рассуждение со статистикой и цитатами из исследований, очень здравое и действительно полезное для читателей, дающее пищу для размышлений.

Глава одиннадцатая, заглавие которой не уступает предыдущему – «Ёрш с петушиным хвостом» . В ней Спичка рассказывает о коктейлях (‘cock’+‘tail’ – петушиный хвост). Рецепты, история, байки... а попытку собрать воедино народные этимологии термина я нашла тут.

Вместо приложения: Как гуляли на заре социализма. Веселые и не очень исторические факты и анекдоты об отношениях с алкоголем Маркса, Энгельса и советских вождей пролетариата.

Глава двенадцатая: Тутти-фрутти. Сборная солянка (что и означает кулинарный термин «тутти фрутти» - «сборное блюдо, являющее собой полный возможный набор разных продуктов, которые, однако, объединяются по какому-либо генеральному признаку», см. вторую главу). Тут и рассказ о национальных особенностях в сфере еды и питья, и гороскоп друидов (неожиданно, правда), и систематизированные сведения о том, какой едой можно заменить какие аптечные препараты (!!!), и сборник застольных песен, и словарик алкогольных напитков.

Кроме того, у Спички по всему тексту рассовано множество пословиц и поговорок (как классических, так и из городского фольклора), а иногда и анекдотов – о конкретных продуктах и о еде и выпивке в целом.

Когда пьешь – знай меру, иначе рискуешь выпить меньше.
Люди, полагающие, что пить надо больше, и люди, полагающие, что пить надо меньше, сходятся в одном: пить – надо!
Не умеешь петь – не пей. / Хочешь петь – пей.
Если хлеб на стол, то и стол — престол, а хлеба ни куска, так и стол — доска.
Голод не тетка, пирожка не подсунет.
Ешь вполсыта, пей вполпьяна, проживешь век дополна.

В бар входит посетитель и, указывая на мертвецки пьяного посетителя, говорит бармену:
— Мне, пожалуйста, то же самое!

Пьяный в пять утра, вываливаясь из бара:
— Что это за странный запах?!
— Это свежий воздух, сэр, - ответил прохожий.

***
Для меня культура еды – это святое. И я говорю не только о семейных обедах и ужинах, о правилах поведения за столом, которые есть и в нашем разнузданном вечно спешащем ΧΧΙ веке. Я говорю также и о самом отношении к еде. Сегодня с одной стороны девочки, которые ничего не едят («А когда я понимаю, что сейчас упаду в обморок, я просто грызу кусочек сыра!») или едят какую-то странную еду в странном количестве и постоянно говорят об этом; с другой стороны — мальчики, которые между парами питаются шоколадками со сладким кофе, по дороге домой перехватывают бургер, а дома питаются бутербродами и сосисками. Что за кощунственные отношения с едой?! Еда – это же... даже не знаю, какие подобрать слова. Еда — понятие профанное, это в прямом смысле пища, от которой напрямую зависит наш организм, его дееспособность и его характер, через нее мы получаем (или нет) необходимые витамины и вещества (которые сейчас почему-то модно запихивать в себя в таблетках). Но еда всю мировую историю относилась и к сакральной сфере: в первую очередь, приношение еды в дар богам было неотъемлемой частью всех ритуалов, нацеленных на задабривание небесных сил. Кроме того, совместные приемы пищи в большой степени моделируют отношения между людьми; а то, что мы с детства едим, определяет наши личности и наш характер, и это действительно так, как бы смешно ни звучало. Так неужели мы так и будем воспринимать еду только как нечто, что поможет притупить неприятное чувство голода?

Спичка пишет не только и не столько о продуктах и напитках, сколько о съестной культуре. Именно умение вкусно и с удовольствием поесть и выпить вкупе с непременным оптимизмом приносит холостяку здоровье и радость жизни, и мне кажется, что все мы должны немножко к этому стремиться. Но, упаси Бже, никто не просит вас разводиться или принимать обет безбрачия, ведь холостяк, как говорит Аркадий Матвеевич, – это состояние души.