5 "Дух Божий витает всюду, даже и в нашем безнадежном дворе"...

Ода виртуозному слогу, стилю, сюжету…
Дина Ильинична – это высокое искусство! Она мастерски воздействует на все органы чувств и заставляет звучать в унисон податливые струны читательской души, поскольку каждая страница семейной саги – «картина маслом»: яркая, живая, удивительно музыкальная, наполненная запахами городов и ароматами «апортовых садов», ветром и шумом прибоя.

Если кратко – изумление, восторг и трепет!
Трилогия «Русская канарейка» безумно кинематографична! Калейдоскоп живых и колоритных персонажей, среди которых уникальны даже старухи и сумасшедшие, с достоверными судьбами, изобилующими мельчайшими подробностями, на протяжении всей книги искусно жонглирует читательским вниманием и любопытством. Приведу несколько авторских цитат, которые словно Raffaello для лакомки:

Тетя Паша была сновидицей («У каждого своя профессия», – философски замечала на это Барышня) – она во сне видала покойников. И свежих, и застарелых покойников, которым всегда есть что сказать живым – за деньги, разумеется. И они говорили: давали указания за наследство, мирили передравшихся на поминках детей, советовали, на ком стоит жениться, а кто – бросовый товар. Вся округа знала за Пашин удивительный да, и бывало, на другое утро после похорон к ней уже стучалась вдова с отекшим от слез лицом, вчера узнавшая о существовании другой вдовы своего покойного мужа, или понурый вдовец с какими-то бытовыми вопросами, типа – не скажет ли Клавдия, куда она заховала облигации последнего займа, що всю комнату он раскардашил, и без толку.
...
Это вынуждает признать некоторую склонность автора к сумасшедшим, безусловную к ним приязнь, порою и любование, и даже – да! – восхищение ими, как и возмущенное неприятие термина «душевная болезнь», которым люди издревле награждают носителей слишком яркого оперенья. Хочется возразить, что не болезнь это, а проявление дерзкого своеволия души, ее изумленного осознания себя, обособления себя от мельтешащей пустоты мира. По сути – доказательство самого ее, души, существования. И положа руку на сердце: разве не стоит преклонить голову перед этим отважным неповиновением, перед увертливым скачком от загребущих лап судьбы, перед побегом – из самого замысла Божьего! – в непостижимую и неизбывную вечность тьмы?
...
— Видишь ли, девочка моя, – проникновенно говорил Фридрих. – Талант – это не подарок небес. Это кредит с высокими процентами. Можно, конечно, разбазарить его по мелочовке: фоторепортажи, местная газетка, то, се… Но если ты хоть немного этот свой талант уважаешь, то будешь пахать на него всю жизнь, и к концу дай бог убедиться, что ты хотя бы по процентам чиста. Ты ему всю жизнь обязана служить верой и правдой, как… как раб! Например, обязана получить настоящее образование! Сегодня, чтобы конкурировать с мастерами мирового уровня, в какой угодно области – в дизайне, в рекламе, в компьютерных технологиях, – необходимо постоянно быть в курсе, быть в тонусе, быть всюду одновременно.

Неспешное повествование напоминает красочный узбекский ковер или чапан, которые пестрят непредсказуемым сочетанием цветных повествовательных нитей, национальным колоритом и обилием узоров действующих лиц.

Есть в «Русской канарейке» «пленительная тяга, уверенно ставящая паруса души, неосязаемые частицы восторга, томительной страсти, творчества, риска и авантюры – нечто вроде шпанских мушек, дамиана, мускуса, заразихи или корня яира, что наполняют героев жизнью, подвигают на поступки не обязательно благородные, но всегда эффектные, поднимают читательский дух».
«КОНЕЦЦИТАТЫ»