4 Мейер, Мейер, Мейерхольд…

Без Мейерхольда жизнь русского театра неполна. Его упоминают все, кто так или иначе работал или работает в театре по-настоящему. Насколько он хорошо изучен нынешними режиссёрами и актерами, считающими себя первыми в области построения нового театра? Судя по уровню их скандальных постановок, не в достаточной мере. Отсюда периодические открытия велосипеда...

Да, конечно, от спектаклей Мейерхольда по Гоголю, Метерлинку, Островскому и др. сохранилось очень мало и тому множество причин, в том числе и политических. Но минимум книгу Марка Кушнирова о великом строителе театра прочитать необходимо!

Начну с некоторых слабых сторон биографии. Автор часто выделяет своё мнение скобками и понимает это так: «Могу высказаться вольно». И получается, например, что отец Мейерхольда умирал «как бы нехотя» (С. 37) (а как ещё по-другому?!). Точно также несколько странно выглядят некие психиатрические диагнозы, данные Всеволоду Эмильевичу. На мой взгляд, это должно иметь под собой более научную основу. Вообще о травмах подобного рода говорит теперь почти каждый с видом знатока и считает, что он имеет на это право! У него и Хармс, и Хлебников – безумцы; вам бы, середнячок, такого творческого безумия!

Мне представляется, что психология Мейерхольда слишком сложна для понимания даже тех, кто должен в этом разбираться профессионально: театроведов и т.п. Его мучительный переход из актёра в режиссера – страшный и одновременно интереснейший момент в книге. По выражению Н. Молевой («Баланс столетия»), уход Мейерхольда из Художественного театра положил конец «общедоступности» детища Станиславского и Немировича-Данченко.

Без Всеволода Эмильевича невозможно интерпретировать и кино ХХ века. Например, это, прежде всего, касается его ученика, Сергея Эйзенштейна, которого демоническая Зинаида Райх, мейерхольдовская муза, выжила из театра, как она выжила оттуда Марию Бабанову (внутритеатральная склока – отдельный сюжет в книге, тягостный, но объективно нуждающийся в освящении). Не забудем и про актеров кино: Э. Гарин и С. Мартинсон - также ученики Мейерхольда.

Артисты мейерхольдовской школы определили лицо традиционного академического Малого театра
(И. Ильинский, М. Жаров), дав ему то, что никакая «щепкинская» школа дать не могла.

Композиционно книга сделана интересно: в ней нарушена хронология, и это тот случай, когда всё оправдано. Мейерхольд никогда не будет забыт и будет всегда интересен тому, для которого судьбы отечественного театра небезразличны.