2

Это было мое второе столкновение с африканской литературой: до недавнего времени под таким хештегом в моей копилке числилась лишь «Голодная дорога» Бена Окри . И знаете, между двумя этими книгами чувствуется связь, некая общность духа, что-то мифическое, фольклорное, передающееся из уст в уста. Это по сути своей сказки, но не забавные детские приключения, а мрачные запутанные дебри фантасмагорий, дурных сновидений, привидевшихся в липком от пота бреду.

Но если "Дорога" еще не рассталась со своими земными корнями и сюжетными ветками, отчего отдаленно казалась похожей на определенную вариацию магического реализма, то Амос Тутуола завел читателей в непроходимые лабиринты образов и аллегорий. Его духи - настоящий источник для развития различных фобий, которые, возможно, олицетворяют все перипетии на пути взросления и становления юноши, сбежавшего от войны, рабства, предательства в мир потусторонний, где человеческие законы жизни уже не имеют значения. И все дальнейшие злоключения главного героя уже не имеют связи с реальностью: он подвергается ужасным тяготам, испытаниям и мукам, которые нельзя воспринимать буквально - и голод по нескольку недель кряду, и заточение, превращение в животных. Вообще все в этом лесу, включая такие важные жизненные вехи, как рождение, свадьба, смерть, приобретает иррациональный, абсурдистский оттенок, а единственное, что остается важным, это желание мальчика вернуться домой к матери и брату.

Однако при том, что сюжет сказки предельно понятен, мир духов - разнообразен и пестрит необычными для нас существами и событиями, свойственными африканскому колориту, читается книга намного труднее и медленнее любой привычной для нас с детства истории. Честно говоря, мне не очень понравился язык (перевод?), которым автор описал все эти сверхъестественные происшествия - скучно, серо, со множеством повторений одной и той же фразы из предложения в предложение. При всем просторе возможностей для сочинения даже те же духи, их города и быт кажутся однообразными, плоскими, аляповатыми, а энтузиазм от погружения в эти небылицы тает с каждой перевернутой страницей.
Так что мы парадоксировали парадоксировали да не выпарадоксировали, абсурдировали абсурдировали да не выабсурдировали.