4 «Что делать?» по-афроамерикански

Роман старый, аж 1962 года производства. Но, пишут, наделал шуму в Америке при перевыпуске. Видать на этой волне и купили.

Сюжет простой. Опять с загадкой, чтоб читатель бежал за ответом как тюлень за сахаром. «В какой земле загадывай», собрались все черные жители штата взяли, да и покинули его совсем для лучшей жизни где-нибудь.

Что случилось?

Множество персонажей в романе пытается понять и разобраться. Заслушиваем историю и предысторию описываемых событий.

Однако вопрос «почему?» в отношении разворачивающихся событий неправильный. Лучше спросить как некогда в передаче «Вокруг смеха»: «Что бы это значило?»

Со старыми книгами - вот какая проблема: мы часто не понимаем исторического контекста, которому они обязаны своим появлением. С «Другим барабанщиком» классический случай. Абстрактный посыл романа еще уловим – проблема с алабамскими автобусами уже была, Мартина Лютера Кинга еще не убили – чернокожая Америка борется за свои права. В этой ситуации нужны тексты определенного рода. Ну, мы-то знаем какие: «Кто виноват?», «Что делать?», Челкаши да Данко разные, с песнями о Соколе и Буревестнике.

То есть перед нами книга-манифест, настольная библия пропагандиста, литература для кружков и групп социально-активных граждан, в которой посредством художественных образов растолковывается вопрос «кто они, истинные друзья афроамериканского народа».

У чернокожих, как следует из книги, нет даже таких закадычных друзей, как у России, армии и флота. Вывод очевиден и подкреплен в романе былиной о могутном африканском богатыре – спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Никто не даст неграм избавления - ни поп, ни коммуняка и даже не союз цветных граждан. За примерное поведение тебя тоже на свободу не выпустят. Это ж не тюрьма, а свободная Америка.

Мысль романа в принципе очевидна – пока афроамериканский мужик не проснется, ничего не изменится. А как уж проснется, так тут сладу не будет.

К сожалению никакой позитивной программы, кроме «валить» автор не предлагает. Но, наверное, иного и быть не могло во времена Великих отказов.

Странно, что сейчас этим довольствуются.

Основная тема цепляет за собой другие: утраченные иллюзии, преданная мечта, победа быта. Но самая интересная и выходящая за пределы расовой тематики образуется уже ближе к финалу – неутолимая жажда эксплуатации и ненависти. «Черный» - всегда найдется. Когда пропадает исходный объект ненависти, насмешек и раздражения, на его место всегда отыскивается какой-нибудь другой.

Но роман не только об этом. Тут тебе и историософия рабовладения, то есть не историческое описание, а вскрытие логики и антропологии. За 55 лет до «продажной твари» Бейти: как ни называй нынешнее положение гуманизмом, как ни смягчай квотами и толерантностью – все равно это, мил человек, сегрегация.

Поэтому высокая оценка книги понятна.

Но надо сказать и о неприятном, относящемся впрочем, не к «Другому барабанщику», а к современной американской литературе. Листая книгу, выстроенную как многоголосная перекличка персонажей, приходишь к выводу: у них там в плане формы и техники мало что изменилось. Ушел задор, пропала зычность, а вот подача та же.

Горе-то какое.

Ну и наконец, а нас правда интересует литературная страничка из истории борьбы за расовые права? Не исторически, а так, по-настоящему.

Ода издыхающей лягушке