5 Всё ясно!

Это выдающаяся книга. Её надо читать всем, кто не знаток искусства 19-20 веков и сегодняшнего дня.
То есть — всем.
Признавать своё невежество в этом случае, как пишет автор, «отнюдь не подразумевает нехватку культуры или интеллекта». Я на этом месте должна сделать худшее признание: до сих пор я полагала себя достаточно информированной в истории искусства. С младенчества тренированная на репродукциях, я никогда не прохожу мимо музея, будь это даже музей чипсов в Брюсселе. И вот одна книга позволяет мне такой информационный апгрейд, которого я не добилась за все годы «свободного поиска». Автор цитирует Мо Сизлека из Симпсонов, сообщает, что у Маурицио Каттелана большой нос, признаётся, что пуантилистские картины Сера приводят его в ужас, использует в качестве аргументов события из собственной жизни. Однако эта книга — сама по себе произведение искусства.
Читать её предлагаю следующим образом: одним глазом следить за хроникой, вторым — гуглить незнакомые картины. Ещё лучше — построить таблицу: по вертикали годы, по горизонтали — произведения искусства. Такой способ позволяет понять их превращения друг в друга. И, кроме того, гарантирует, что через неделю снова не перестанешь отличать Мане от Моне!
Автор не просто объясняет, почему «Чёрный квадрат» Малевича — не шутка и не хамство, а произведение искусства, он также показывает, как Малевич пришёл к своему «Квадрату», рассказывает об его значимых предшественниках и поразительных наследниках. Проследив за мыслью Гомперца, начинаешь действительно понимать, что творится на холсте у Поллока! Даже замечаешь сходство «Полной Морской сажени Пять» и «Кувшинок» Моне. Акт творения современного художника перестаёт быть флотом инопланетян, вторгшихся в нашу булочную. Дело вот в чём:

«...художник выбирает предмет массового производства без сколь-либо очевидных эстетических достоинств и лишает его функционального предназначения, – иными словами, делает бесполезным, – после чего, присвоив имя и изменив контекст и ракурс, превращает в настоящее произведение искусства»

Мы не привыкли к перевороту традиционных отношений между художником и зрителем.

«Исторически художник считался чем-то вроде обслуживающего персонала: живописцам и скульпторам надлежало запечатлевать, вдохновлять и создавать красоту на благо обществу и его элитам. Мы, публика, упивались своей привилегией решать, насколько удачно художник справился с задачей, изобразив церковь, собаку»

или что-нибудь ещё. А сегодня художник ставит перед нами мёртвую голову коровы, или смятую постель, или операционный стол с лежащими на нём швейной машинкой и зонтиком. И не ждёт того, что его поймут!
Художник может вообще не вкладывать в своё творение никакого тайного смысла. Именно к отсутствию любых ассоциаций с реальными вещами или мыслями порой стремится творец. От нас, зрителей, требуется внимание. Интерес. Участие. Эмоциональный ответ, пусть даже негативный, в виде отвращения и ужаса.

«Отныне мы свободны видеть все, что нам хочется».

Многие считают, что это трудно. Мне, как и автору, кажется, что это упрощает задачу.

«Никто не требует от вас интерпретировать работу и уж тем более искать в ней скрытый смысл, которого нет... На сей раз от него (зрителя) не ждут никаких специальных знаний, ему просто нужно принять решение: нравится или нет».

В заключение несколько замечаний личного характера.
Работая над таким серьёзным, важным научно-популярным трудом, надо было уточнить все детали. Игра «Изысканный труп» функционирует иначе, чем её описывает автор. Кроме того, упомянутую непристойную немецкую частушку следовало проверить. Приводить дословно не буду, интересующиеся фольклором могут обнаружить её даже в немецкой википедии. Смысл куплета в том, что два слона любят друг друга. Но не как народ — партию.
Это придирки, конечно. Встретите автора - не говорите ему, а то расстроится.
Закрыла книгу, собрала домашних и с таинственным видом пообещала им исполнить на гитаре произведение Кейджа под названием «4'33"».
И

исполнила!