5 Большие страсти маленькой комнаты

На ринг вышли две легенды современной (читай: тоговременной) Греции. В левом углу, в синем хитоне лежит Протагор, его окружают ученики и, о боги, это же красавец Каллий - самый привлекательный мальчик Аттики, если не всего Античного мира. В правом же углу - Сократ, он в белом, слегка пыльном гиматие, и его сопровождает Гиппократ, но не тот великий лекарь, а другой, который, однако, не уступает ровесникам в остроте ума.

Раб разлил вина из амфоры, и бой начался.

С ходу Сократ совершает невообразимый маневр - он соглашается играть за условиями софиста, позволяя всем зрителям присоединиться к их бою. Протагор ликует, и его снисходительность, однако, скрывает демонстрирование своего совершенства. Испуская чудотворящее сияние, Протагор желает поразить Сократа на первых же секундах, слепя его. Однако, Сократ вовремя закрыл глаза, выискивая в своих Древних чертогах нужный вопрос. Что же он ищет?

- Скажи мне, дорогой мой Протагор, можно ли обучить человека добродетельности? - Видно, это удар для разогрева, иначе Сократу долго не продержаться.

- Конечно! Я и сам - лучший из всех, кто может обучить добродетельности. - С разворота, хлестким ударом отвечает Протагор. Сократ не успел защититься, и его противник начал серию беспрерывных ударов, рассказывая миф о Прометее, где подаренная человеку мудрость является благом только когда ею обучаются люди между собой, а под конец наносит тяжелый кик, доказывая это утверждение уже более прагматично.
Сократ растерялся, но тяжелый опыт не выбить из тела, потому, корчась и мыча, он совершает хитрый удар по слабому месту Протагора - Пифагорейской арифметике. Разделяя добродетельность на 5 разных качеств, Сократ выбивает себе время для того, чтобы отойти на безопасное расстояние, пока Протагор оправляется после удара.
Но не успел Сократ окончательно прийти в себя, как его противник решил не менять эффективную тактику, начал совершать красноречивые выпады, круговые удары, и, храни его Зевс, он вылез на канаты, готовясь с высоты небес своего красноречия придавить врага. Что же сделает Сократ? А уже и не важно, господа. Раунд закончился, и полёт Протагора пришлось прервать.

Бойцы разошлись по углам, но Сократ обратился к судье, прося изменить правила игры.

- Признаюсь, я не имею таких крыльев, как у моего непревзойденного противника, и не могу соревноваться с ним в красноречивых выпадах. По этому, я прошу запретить полёты на ринге. - Зрители подняли пыл, Сократ поставил ультиматум, и Протагор уже предвкушал свою победу, но старик достойно повёл себя в начале, согласившись играть по правилам софиста, потому они заставили бойцов играть по новым правилам. Больше никаких красноречивых полётов, только сухие удары.

Протагор же, абы не потерять остатки достоинства, выбил для себя право первым сменить ринг. Раз уж летать больше нельзя, то и канаты не нужны. Он перешел на луг искусства, и после выпитого вина начал говорить о глупости Симонида, который противоречит самому себе в словах, касающихся добродетели. Сначала он говорит, что тяжело стать человеком, а потом насмехается над своим противником, который утверждал, что тяжело быть человеком. Удары хлесткие, и Сократ, не привыкший к такому полю, пропустил парочку. Однако - не сломался.

- Где же тут противоречие, мой дорогой друг? Стать человеком - тяжело. А быть - невозможно. - Он совершил немыслимый пируэт, оказываясь у спины Протагора. Взывая к глубинам диалектики, он сложил ладони воедино, выставляя вперёд указательные и средние пальцы. Суперприём? Во втором раунде? Похоже, Сократ решил действовать жестоко. Протагор также явно не ожидал такого. Ему пришлось добросовестно принять удар на себя.

Теперь счет ведет Сократ. Потрясенный суперударом противник не может защититься от шквала его диалектики, неужели тот, кто знает, что ничего не знает - теперь что-то знает? Я не знаю. Но факты у меня перед глазами - Протагор валится на землю, зал ликует. Сократ заносит кулак для финального удара.
Нет! Это конец второго раунда. Но какой был этот раунд!

Протагора слегка подлатали, Сократ же знал, что теперь он ведет игру - ему нечего беспокоиться. Распивая еще вина, он стал еще смелее.
Раунд три.

- Говоря, что добродетель состоит из пяти частей, каждая из которых отличается от другой, но одинакова с другими в том, что составляют единство добродетели, ты, как я уже показал, называешь злыми тех, кто не мудрый, но, допустим, смелый? - Протагор с первого же удара валиться на ринг. Но поднимается.

- Нет, мужество как пятая составляющая добродетели отличается от всех остальных. И мужественным человек мож... - о нет, Сократ перехватывает удар противника, и кулак Протагора лишает его же ощущения пространства. Какое мастерство. Зал ликует.

Сократ зависает над противником.

- Что? Раньше ты говорил иначе, клянусь Зевсом. - Острый ум попадает прямо по печени старого софиста. - Мы ведь уже согласились на том, что все части добродетели - это отдельные знания, а не части оной. И добродетель - это знание. Почему бы тебе не признать поражение? - Его старческая настойчивость не позволяет прикованному, точно Прометей к скале Протагору совершить хоть какой-то выпад.
Он признает поражение, но обещает вернуться, при лучших условиях.

Зал ликует. Сократа ждут лавры - он победил самого сильного софиста на его же поле. И это всё на третьем раунде! Ну что за бой.

Что же, обязательно ждём других сходок подобных легенд. На это всё.
С уважением,
GSB