4 Выживальщики

Парадоксально, но факт: благодаря этой книге я полюбила Айзека Азимова, но сама книга никогда не окажется в числе моих фаворитов. Я люблю хорошие романы с путешествиями во времени, но конкретно этот — при всей своей хорошести — поначалу страшно меня бесил, как выжила — сама не знаю. Не бросила его читать только потому, что он и впрямь хорошо написан: увлекательный сюжет, сильная любовная линия, сложные и нешаблонные персонажи, очень продуманная психология и ни одного логического противоречия, насколько я могу судить.
И, несмотря на это, «Конец вечности» с самого начала меня раздражал. Думая об этом сейчас, я бы сказала, что дело в самой Вечности. Точно так же, как Вечные подсознательно испытывали вину за изменения реальности, так и я подсознательно чувствовала отвращение к этому сборищу психопатов-аскетов-сектантов-выживальщиков. Если это так, то книга написана с умом. Но при любом варианте я не рискну советовать эту книгу никому, чтобы не быть лицемерной. А вот с Азимовым знакомство продолжу.

Много места в книге занимают отношения главного героя с его возлюбленной. Причём, это не дополнительная линия для «привлечения самок любого возраста», а важнейшая составляющая сюжета, что само по себе полностью оправдывает её существование. В этой книге нельзя практически ничего изменить, настолько плотно кирпичики повествования подогнаны друг к другу по смыслу. И без любви Эндрю и Нойс не было бы Конца Вечности. Другое дело, что выяснения отношений, склоки и перипетия по ходу сюжета утомляют. Без них никуда, но и с ними не весело. Именно это отсутствие вариативности и забило последний гвоздь в гроб возможности полюбить эту книгу.
Но забавно, что в романе явно действует закон статистики: Харлана не волновали изменения реальностей и сотен тысяч человеческих судеб, пока он не привязался к одной конкретной. Изменение этой единственной личности, которую он полюбил, было бы для него катастрофой, которую он не мог допустить.
В целом характер ГГ обращает на себя внимание. Эндрю Харлан описан как человек родом из века патриархальных традиций и крафтовых технологий, — что придает персонажу мужественность, основательность, надёжность и прочие бла-бла-бла, — но при этом жизнь в Вечности сделала из Техника Харлана недоверчивого сухаря, — что стало одной из причин напряжения между ним и Нойс. И в сумме ГГ получился странным мужчиной, которого вот так сразу и не поймёшь, но он при этом такой эмоциональный, правдоподобный, оригинальный, что сложно воспринимать его как выдумку. И так — со всеми персонажами. Да, они марионетки автора и друг друга, но об этом как-то не думаешь во время чтения, настолько эти люди реальны. Вот, опять, люди, а не персонажи.

Возможно, отчасти реалистичность персонажей (а также их склок) проистекала из того, что я слушала аудиокнигу. В исполнении Герасимова это было делать тяжело, потому что голос его мне оказался не по вкусу. Но его артистичность, умение менять модуляции, явное увлечение книгой примиряли с голосом, к которому я под конец (вечности) даже привыкла. Поэтому если вдруг кто-то рискнёт после такого отзыва прочитать эту книгу, имейте в виду: для большей реалистичности стоит попробовать аудиокнигу, для большего рационализма и сдержанности — печатную книгу. Больше ничем не могу помочь, сама чудом выжила.