5 Их больше нет...

Четвертая книга тетралогии - и до Победы рукой подать. Всего пара шагов осталась до счастливого финала, где мир, покой и тишина. И та же центробежная сила, которая неумолимо и стремительно разводила героев в первые годы войны, теперь влечет их навстречу друг другу. И кто бы мог подумать, что в четвертой книге тетралогии Слепухин ввернет такой сюжетный поворот, который безжалостно ударит тебя под дых. И кто бы мог подумать, что долгожданный мир вдруг покажется неожиданно горьким тем героям, которые приближали его, как могли...

В последней книге тетралогии Слепухин очень много рассуждает о странной неприязни советских людей к побежденным противникам по гражданской войне, об отношении к эмигрантам и о такой же необъяснимой враждебности к людям, которым не повезло оказаться на оккупированной территории или и того хуже - в плену. И меня очень подкупило то, что и дядя Саша, и Сергей готовы были принять любую правду о Тане. Не понимая до конца причин, которыми руководствовалась Татьяна, поступившая на службу к оккупантам, самые близкие Танины люди все же признавали за ней право поступать любым образом, не давая ее действиям какой бы то ни было моральной оценки.  

Когда Слепухин пишет о ключевых эпизодах Второй мировой, его книги становятся почти документальными. Автор не претендует на роль последней инстанции и честно признает, что давать оценку подобным событиям необыкновенно трудно, особенно если это была твоя война или война твоего народа. И все же меня неотступно преследовало стойкое ощущение, что плоская картинка, которая меня вполне устраивала раньше, на моих глазах волшебным образом превращается в трехмерное изображение. 

Слепухин говорит о том, о чем говорить не принято. Поднимает вопросы, которые ранят даже спустя семьдесят четыре года после того, как над рейхстагом взвилось Знамя Победы. Ранят так больно, что сердце сжимается от бессильной ненависти к тем, кто так жестоко и расточительно распорядился жизнями миллионов людей. И, может быть, именно последняя часть тетралогии стала для меня самой тяжелой эмоционально. Только к четвертой книге меня вдруг накрыло горькое осознание, что их больше нет и не будет никогда - тех мальчишек и девчонок, которые так восторженно и доверчиво смотрели в будущее в мае 1941-го. Даже если их сердца еще бьются, их больше нет...