0 Dark ages

Когда я пошла в школу, мама была уверена, что у меня технический склад ума (она просто очень хотела в это верить). Я и правда всегда любила математику и физику, но при этом любила и литературу, и языки. В итоге у меня очень смешное образование, совмещающее гуманитарию с технарскими замашками. Но одна проблема у меня была всегда: если я встречаю сочетание дата-событие, то мой мозг отключается. Нет, я могу назвать пару важных, но в общем-то я даже в своей жизни даты забываю, что уж говорить об истории. Чтение этой книги временами напоминало пытку:

Так Сен-Галлен (основан Галлом около 510 г.) дал жизнь монастырям св. Бавона в Генте (основан св. Амандом около 630 г.), св. Эммерана в Регенсбурге (основан около 650 г.), в Эхтернахе (основан Виллибродом около 700 г.), в Рейхенау (основан Пирмином в 744 г.), в Фульде (основан Штурмом по настоянию св. Бонифация в 744 г.), в Корвее — в 822 г.

И так про все. Кто где что основал, написал, принял, начал – с перечислением дат. И ладно мой мозг отключался на даты, но и дальше он тоже не включался, и я бесконечно перечитывала одни и те же куски.

Конечно, информации здесь очень много, и она, наверно, интересна, если вам нравится стиль изложения. Здесь и причины упадка Римской империи, рассмотрение религии, строя, сословий, сельского хозяйства, технического прогресса на протяжении многих и многих веков (я еще постоянно сбивалась, потому что по временным рамкам книга непоследовательна). Крестовые походы, бестиарии, ордена, голод, чума, все прелести средневекового мира!

Но некоторые вещи остаются неизменными:

Эти позднеантичные риторы и компиляторы научили средневековых людей обходиться крохами познаний. Словари, мнемонические стишки, этимологии (ложные), флорилегии — вот тот примитивный интеллектуальный материал, который Поздняя империя завещала Средневековью. Это была культура цитат, избранных мест и дигест.

Тот же погребальный звон слышен и в поэзии вагантов. Знаменитая поэма «Встарь цвела наука…» из «Carmina burana», представляет собой сетование на нынешнее время. Е. Куртиус перефразирует ее следующим образом: «Молодежь более ничему не желает учиться, наука в упадке, весь мир стоит вверх ногами, слепцы ведут слепцов и заводят их в трясину, осел играет на лире, быки танцуют, батраки идут служить в войско. Отцов церкви, Григория Великого, Иеронима, Августина, Бенедикта Нурсийского, можно встретить на постоялом дворе, под судом, на рыбном рынке. Марию более не влечет созерцательная жизнь, а Марфу жизнь деятельная, Лия бесплодна, у Рахили гноятся глаза, Катон зачастил в кабак, а Лукреция стала уличной девкой. То, чего прежде стыдились, ныне превозносится. Все отклонилось от своего пути».

Забавно, что я часто последнее время слышу, что арабы миру ничего не дали, но:

И однако же, это общество — замкнутое, непроницаемое, враждебное к другим — было своего рода губкой, впитывавшей все ценное, что шло извне. На техническом уровне оно было преобразовано благодаря заимствованиям — таким, как водяная или ветряная мельница, пришедшая с Востока; в экономическом плане оно долгое время пребывало пассивным по отношению к Византии и исламу, получая для своего пропитания и одежды из Константинополя или Александрии почти все, что выходило за пределы необходимого: роскошные ткани, пряности; византийское и мусульманское золото и серебро подстегнуло его переход к денежному хозяйству; его искусство, начиная со степных мотивов, которые вдохновляли все варварское ювелирное ремесло, и кончая куполами и стрельчатыми арками, пришедшими из Армении, Византии или Кордовы; его наука, обращавшаяся к греческим источникам через посредничество арабов, — все это было вскормлено заимствованиями. И если это общество сумело найти в себе ресурсы, которые позволили ему стать созидательной силой, а затем образцом и проводником для других обществ, то не следует забывать, что оно было вначале учеником, зависящим от всех тех миров, которые оно презирало и осуждало, но которые его вскармливали и обучали в течение долгого времени, когда оно было бедным и варварским и полагало, что сможет замкнуться в своей надменной уверенности.

В общем, очень на любителя. Мой мозг сломался, пойду читать что-то менее... историческое.