1.5 Коврик с лебедями и русалками

Как же надоели эти хитропопые спекулянты, торгующие слезами умиления.
Вот еще один "классик" современности - Николас Спаркс. Кого же он мне так напоминает? Точно - Труса, того, которого в "Операции "Ы" играет Георгий Вицин. Помните, когда на рынке он торгует настенными ковриками с русалками и лебедями? Вот точно такие же коврики штампует Спаркс.

И получаются настольные книжки для сентиментальной мещаночки про "вечную любовь".
Всё утрировано до пошлости, хотя пошлость она и есть пошлость, её можно утрировать только до безобразия. И тут Спаркс не подводит - пятнадцатилетние герои как-то летом трахнулись и полюбили друг друга так, что ни о ком другом думать не могли. Зловредные "нечестные" родители прятали письма, полные чувств, и разлучили созданных друг для друга "партнеров". Мыльная классика.

Прошло 15 лет, девушка, наконец-то решила выйти замуж за другого, но перед свадьбой приезжает проститься с бывшим возлюбленным. Она полна высоких светлых чувств, он тоже переполнен волнительными светлыми намерениями. Они ни о чем таком не думают. "Она же не для этого сюда приехала!" - говорит сам себе герой Ной. Они искренне целомудренны!

И тут Спаркс достает первый коврик "С Лебедями". Герои отправляются куда? Точно - на лебединое озеро! Коврик пошел на ура! Заверните!

Потом случается ливень, после которого "соски Элли напряглись и поднялись, как два маленьких горных пика" А это уже сигнал вывесить второй коврик - "С Русалкой!" Тьфу, срамота! Хотя, подождите....

И вот уже читательницы, которые только что умилялись светлым платоническим чувством старых знакомых, вместе с ними наслаждаются новым ковриком:
Ной ласкал Элли до полного изнеможения, а потом они слились воедино. Элли вскрикнула и впилась пальцами в спину Ноя, зарылась лицом в его шею, чувствуя, как глубоко он проник в нее, такой сильный и нежный, отдавая ей тело и душу. Она ритмично задвигалась в такт движениям Ноя, позволяя ему унести себя в рай.

К слову сказать, вся эта пошлость перемежается такими же пошлыми эпитетами типа "невыразимо прекрасный Ной", "Элли так удивительно красива".

Потом героиня, к которой примчался рогатый жених, придумывает себе гросс-проблем, не зная, куда податься, кому опять отдаться. Но, конечно же, великая любовь побеждает, чтобы потом победить и самого Альцгеймера!

Удивительное дело, хорошие маститые писатели пишут книги о писательском мастерстве, почему такие "звезды" как Спаркс и Леви их не читают? Ах, ну да, они же не читатели, они - писатели! Да и им лучше известно, как хорошо идут в базарный день коврики с лебедями и русалками.

Короче, "они трахались только друг с другом и умерли в один день".
Особенно классно эта лабуда будет читаться под записи Николая Баскова и Филиппа Киркорова. Так гармонично сочетаются события романа и бессмертные Филины строчки "Зайка моя, я твой тазик!", или как там было в оригинале?

Апофеозом жуткой пошлости, замаскированной для читательницы, воспитанной на мыльных операх, под "вечную любовь", является последняя сцена романа, в которой в страстном поцелуе (???) слились 80-летние больная Альцгеймером и паралитик, только что перенесший инсульт, и "в этот самый момент пальцы Элли находят пуговицы его рубашки и начинают медленно расстегивать, их – одну за другой". Занавес!