3

Мне очень импонирует умение Энн Тайлер создавать объемных героев, у которых есть много недостатков, но при этом они не являются закоренелыми злодеями или маньяками-расчленителями. Потому что к маньякам и иже с ними у людей отношение однозначное: все, что с ними связано, плохо и аморально. А вот к героям Тайлер относиться строго однозначно очень сложно. Они слишком похожи на реальных людей (что удивительно, ибо герои чаще всего наделены такими странностями, которые в первый момент кажутся надуманными), со всеми таракашками в голове и порой нелогичными действиями под влиянием импульса.

Вот и Морган в первый момент ввергает в шоковое состояние своими постоянными переодеваниями, игрой на публику, инфантилизмом по отношению к собственной семье, даже наглостью какой-то. И, честно говоря, он до конца книги меня немного подбешивал всеми этими своими чертами, но с ним как-то примиряешься. Как-то привыкаешь к этим чудачествам и начинаешь видеть в них поиск самого себя и/или неумение принять себя таким, каков ты есть на самом деле. А именно в этом, на мой взгляд, и коренится его тяга к подражанию (и это очень отчетливо видно в последней сцене романа, где он видит некролог о самом себе и буквально слетает с катушек).

Морган – самый сочный, самый объемный персонаж книги, все остальные герои на его фоне слишком пресные и нормальные (хотя в других обстоятельствах мы бы явно затруднились бы назвать нормальными семью кукольников). И все герои без исключения меня не цепляли: ни Эмили, ни Бонни, ни Леон. Мне никто из них не был ни приятен, ни близок. Основной конфликт тоже был предсказуем после первой же части романа, к этому все и шло. Финал – в общем-то, довольно пресный для такой завязки. Хочется сказать, «как и в жизни», потому что книга неспешная, не слишком мелодраматичная, она просто о людях, которые делают выбор, оправдывая себя каждый на свой лад.

Но вот что в этой книге меня очень зацепило, так это придумка Тайлер с началом романа. На мой взгляд, это феерическое использование эффекта обманутого ожидания, которое задало тональность всей книге. Увы, весь остальной текст был несопоставим по силе с этой начальной сценой.