4.5 Книга-бабушка

Долго я размышляла, какие же чувства эта книга во мне разбудила, какие эмоции вызвала, какую дверку внутри открыла, что так мне от нее тепло и уютно, но при этом страшно подумать о тех событиях, которые разворачиваются в повести.

И я поняла. Это те самые чувства, которые я испытывала по малолетству, гостя у бабушки своей в тогда казавшейся огромной квартире, когда залезала в её кресло, еще хранящее тепло родного человека, пока бабуля уходила вынимать из духовки мои любимые пирожки, после которых укатывалась я к родителям буквально колобком. Когда бабушка рассказывала мне о своей жизни, о родственниках, о прожитых годах, в словах еле уловимо сквозила безысходность, боль и печаль. О детстве своем она мне не рассказывала совсем, ведь пережила блокаду Ленинграда ребенком, поднимала послевоенный город наравне со всеми, но все пережитое навсегда оставило свой отпечаток.

Именно ту безысходность вместе с теплом и уютом я нашла и в этой книге, рассказывающей о высокогорной вымирающей деревушке и её жителях. О корнях семейных, откуда какие роды произошли, кто как сошелся, кто кого породил. О войне, голоде, взаимовыручке, нечеловеческой выносливости и бессилии. И сквозь каждую беду, через любое горе таки пробиваются лучи светлой радости и счастья. Это не ранит наотмашь, потому что все повествование идет в прошедшем времени, это было, и нам об этом рассказывают за кружкой горячего чая, предварительно укутав в плед. Но как осознаешь, о чём речь, становится страшно.

Речь у писателя плавная, журчащая, размеренная, течет, плывет, зацепиться не за что. Но это не упрек, а скорее фактор, и создающий ощущение уюта и убаюкивания в хорошем смысле этого слова. Ну а мистическая ниточка добавляет ощущение сказки.
И, Господи, пожалуйста, не допусти войны...