3 Какой дзэн, такая и рецензия! (c) vamos

День первый

"Настоящий мотоцикл, с которым вы работаете -
это машина, которая называется "вы сам".
Р. Пёрсиг

С удовольствием проглотив первые страницы, я воспарила на крыльях: вот оно то чудесное и прекрасное в роуд-романах, с чем я смогу подружиться! Занимательное размышление о том, какие дороги лучше для душевного путешествия, а какие годны лишь для дороги на работу, весьма пришлось мне по душе. Странноватое, но весьма поэтичное сравнение души человеческой с мотоциклом, соглашение с автором в том, что во всем можно найти бога (пусть и у каждого он свой) и романтичные пейзажи вдоль дороги.

День седьмой
Меня начинает дико подбешивать, когда сам автор пытается превратить размышления своего героя в неопровержимую истину. И вот не то, чтобы книга мне вдруг резко не понравилась, стоило автору насильно накормить меня, допустим, спаржей один раз. Я просто стала относиться к ней более… скептично.

День четырнадцатый
Сквозь дождь и жару / сквозь метель и ледяной ветер мы с Пёрсигом пробивались к взаимопониманию. Сквозь нагромождение философских посасываний пальца начало проглядывать нечто человеческое. Мы больше узнаем про прошлое и настоящее героя - и пусть ради этого приходилось скрипеть зубами и читать порой совершенно невкусное. Это стало второй ниточкой - помимо обязательства - ради которого я снова и снова возвращалась к книге (а прерывалась я часто).
Спаржеподобную и неудобоваримую гадость я научилась пропускать через себя, практически не зацикливаясь на подбешивающих моментах.

Знакомьтесь,
Федр. Студент, философ, преподаватель, муж и отец, человек, которому не дают покоя вопросы мироздания. Здесь не совсем уместно будет вспомнить шуточку из «Мстителей»: «Кто ты без своего костюма своей философии?»
Ответ:
Главный герой. Уже другая личность, по имени к которой автор так ни разу и не обратиться (даже устами второстепенных персонажей).
И вот он идет по следам Федра и попутно предается воспоминаниям, размышлениям и мыслечтениям лекций. Это у него называется шатокуа.
Вот без последнего – без лекций – отличное бы получилось произведение. Как раз без излишнего моралитэ и нагнетения философичности, с путанным сознанием потерявшего часть себя человека и желающего найти хоть какие-то ответы.

Но уж если автор возомнил себя гуру, скажем, кулинарной индустрии, мне кажется, я имею право судить его - пусть даже как типичный обыватель, только недавно узнавший о существовании других соусов помимо кетчупа и майонеза. (Сначала были метафоры, а только потом появилась рецензия)
Несомненный плюс всего этого: с автором хочется вступать в полемику. Я даже накатала свое подобие конспекта по качеству. Частично мы с Пёрсигом даже сошлись, но только по первому пункту.
Качество нельзя определить. У качества может быть только степень. От отрицательной до нулевой и от единичной до бесконечной Игрек, ограниченной только сознанием. Качество не равняется пользе. Качество может быть объективным и субъективным, степени при этом могут быть абсолютно разными.

Но вообще, на мой взгляд, категория качества - дурацкая и человеконенавистническая. Качеством можно измерять материальное, но никак не духовное. Мотоцикл можно сравнивать с душой, но душу с мотоциклом - нет. Качество - хорошо сделанная работа, отданный кому-то долг. Но качество - это не труд и не процесс - а именно труд превратил обезьяну в человека; качество - это итог, а человечеству нужен процесс.

Пёрсиг, как он сам пишет в послесловии, пытался найти новый путь - не по следам хиппи и не в духе американской "материалистичной" мечты - нечто универсальное, способное спасти что-то там. Короче, что-то подходящее для людей идеально - будь мы все одинаковые и согласные такими считаться. А ведь это не так! А потому и универсального метода / способа / образа жизни нет!

Больше всего понравилось:
Пока у Криса понос, давайте поговорим о вдохновении.

День двадцать пятый и последний
На мой взгляд, философствовать в дороге – не очень хорошая идея. Особенно когда философия о чем-то совершенно абстрактном, стоящем даже не на обочине, а за дальним темным лесом и высокими горами, на макушке кривой сосны. Так и чудится, что герой сейчас свернет куда-то не туда, врежется во внезапно выросший столб, а нам – разгребай его путанный мыслемусор.
Что в общем-то с Федром и случилось.

Обобщая.
Мне кажется, сам Пёрсиг писал эту книгу небольшими кусочками. Где-то ближе к середине у него получился более-менее цельный кусок, всё остальное - маленькие лоскутки философских размышлений, подтянутых в одно бумажное одеяло, кое-где притороченных суровыми нитками, где-то расползающиеся дырой, обнажающими маленькие фрагменты подлинной жизни Федра.