5

Занятная мозгодробительная вещица, с мощным послевкусием, однозначно, предназначенная для перечитывания.
На первый взгляд, ничем особо не примечательная, кроме явно ощущаемых, но не всегда удачных, потуг переводчика хотя бы кончиком мизинца дотянуться до оригинальных стилистических выкрутас Набокова, история профессора Тимофея Пнина. Как эпитафия. Родился. Жил. Вечно страдал.
На второй взгляд, как мне показалось, книга вобрала в себя и показала собирательный образ всей русской эмиграции. Есть те, у кого получилось влиться и приспособиться, добиться некоторого успеха и стабильности. Те, кто взирает на менее удачливых бывших соотечественников с некоторой снисходительной жалостью. Ах, бедняжки!
А есть те, кто не прижился. Профессор Пнин, как воплощение такого образа. А сам Набоков, может и подсознательно, пытается усидеть на двух стульях сразу. Его судьбу не назовешь простой, но в итоге многое удалось. Недаром в этом романе он упоминает себя в разговоре русских эмигрантов, собравшихся в загородном доме на отдыхе. Сидят те на свежем воздухе и обсуждают такие величины, как Бунин, Алданов и Сирин (если вдруг кто не в курсе - это псевдоним Набокова, под которым он публиковал все свои русскоязычные произведения).
Прошло больше 30 лет, как они покинули страну, но все равно цепляются за прошлое хваткой бульдога. Организовывают Комитет Свободной России, издают русские газеты и спорят до хрипоты о разной ерунде, кажущейся им безумно важной. И вспоминают, вспоминают, вспоминают…
Не всем удалось в совершенстве овладеть английским, на французском и немецком им изъясняться куда проще. Новый мир с его правилами не всегда дружелюбен. Чтобы заработать на жизнь каждый крутится, как может. Кто преподает явно не нужный в Америке русский язык, из желающих его изучать — редкие славянофилы, вундеркинды-лингвисты да скучающие глуповатые девицы, вообразившие, что *усвоив русский алфавит, можно, в принципе, читать «Анну Карамазову» в оригинале*) Собираются на дачах, устраивая русские уикенды, готовят русские блюда и постоянно вздыхают о мифической *России, которую мы потеряли*. Следующее поколение совсем другое, чисто американское, чуждое всему, что так дорого их предкам.
Книга пропитана грустью, ностальгией и одиночеством.
Тимофей Пнин - неуклюжий чудак, рассеянный и нехваткий, подверженный внезапным паническим атакам, безутешно влюбленный в свою бывшую жену, которая не стесняется его бессовестно использовать даже спустя десятилетия после расставания. Он искренне старается полюбить новую родину, восхищается деловитостью и предприимчивостью американцев, его многое тут приводит в восторг. Усиленно пытается восстановить вокруг себя привычный мир — преподавание на кафедре, небольшая нагрузка, позволяющая заниматься своим исследованием, свой домик в уединенном месте и тишина. Этакая хрупкая иллюзия, если бы не случилось революции, то так же бы тихо жил и преподавал в Харькове или Казани…
Набоков как бы шепотом кричит - я не такой, я не жалею их и ностальгирую совсем по-другому. Я успешный, я великий, я в совершенстве владею английским, я теперь американец. Но где-то в глубине души, в самом уголочке притаился маленький и грустный Пнин.