4

Обычно, когда хотят создать мир, похожий на землю, но всё же отличающийся, в ход идут выдуманные расы, какие-то странные традции местных, их непонятные нам мировоззрения, выдуманные формы устройства общества и так далее. Анафем пошёл несколько дальше — здесь всё начинается с языка. Да, это не новая идея — искусствено созданные для произведений искусства языки, но как правило, это языки идущие в нагрузку к основному. То есть герои говорят на некотором “всеобщем” наречии (который по сути приравнивается к родному языку автора), и иногда мелькают отдельные слова, или фразы, или целые диалоги, например, на эльфийском. К которым заботливо есть сноски с переводом на “всеобщий”. Но это всё не про моего батю Анафем. Тут нет чёткого разделения на “всеобщий” и эльфийский, вся книга написана на какой-то бешеной смеси.

Гло́кая ку́здра ште́ко будлану́ла бо́кра и курдя́чит бокрёнка.

Так здоровый человек видит начало Анафема.

И никто читателя в курс дело не вводит, эта жесть начинается с первой страницы. Никакой пощады. Зато всякий раз, когда ты наконец понял из контекста значение какого-то слова, которое персонажи используют уже чуть ли не полкниги, чувствуешь, что одержал маленькую победу. Некоторые слова описывают знакомые нам вещи, некоторые — сущности, которых в нашей культуре нет вообще. Отдельную роль в этих знакомых вещах занимают отсылки к известным учёным и философам. Например, в один момент выясняется, что мыслитель, которого несколько раз уже упоминали, в первую очередь известен тем, что доказал теорему о сумме квадратов углов прямоугольного треугольника (гм, интересно, к кому в нашем мире может это может быть отсылкой?). Таких параллелей очень много: для декартовой системы координат, для мира идей Платона… И намного приятнее сталкиваться с двойниками Платона и Декарта (находя в этом как бы точку опоры), чем с какими-то абстрактными учёными-ноунеймами.

Кстати, главные герои книги… ммм, философы, что ли, если транслировать на наши понятия, и почесать языком за заумную теорию они любят.

Но отсылками дело не заканчивается. Есть некоторые интересные идеи, которые существуют только в мире Анафема (а может быть я просто не разглядел их прототип). Например, Книга.

… Изучать, переписывать и зубрить Книгу было худшей формой епитимьи.
<…>
Это может показаться странным, поскольку требовалось вроде бы всего ничего: переписать указанные главы, выучить и ответить на вопросы <…>. Однако содержание Книги на протяжении столетий оттачивалось до полного, идиотического, вынимающего душу безумия: вопиюще очевидного в начале, затем, с каждой главой, всё более тонкого. Это был лабиринт без выхода, уравнение, которое после недель труда сводилось к 2 = 3. Первая глава состояла из страницы бессмысленных детских стишков с нарочито неточными рифмами. Четвёртая представляла собой несколько страниц знаков числа пи…

В прошлом году я прочитал другую книгу Стивенсона: «Вирус Reamde» Нил Стивенсон . Здесь, точно так же, как в Вирусе, куча роялей в кустах и внезапно выстреливающих ружей. Почти всё, что случается по ходу сюжета и не раскрывается сразу, сыграет позже. И точно так же сюжет не берёт с места в карьер, а начинает довольно неспешно и местами даже тяжко. Но без внезапных поворотов дело тоже не обойдётся. Ух, острый сюжет в книге про философов!

В общем, это чертовски необычная книга. Она явно не для того, чтобы проглотить её за один вечер, деградируя дома после выматывающего рабочего дня. Но это не значит, что её нельзя читать запоем.