4.5 Кругом не Таня, где не посмотри

Все, с чем к богу я приду с повинной,
делится на восемь с половиной.
(Константин Комаров)

Я понимаю. Подпортили репутацию книге Русским Букером. Написали в аннотации про «Москва-Петушки», хотя в книге Николаенко никто не пьет и ангелов за плечами у героя нет. А еще автоматика Лайвлиба тэг «отечественные детективы» присвоила, обманув тем самым многих читателей. Но все равно мне неясно, почему так много отрицательных оценок? Хорошо ведь, хорошо! Да, есть небольшое ощущение вторичности, из-за «Школы для дураков» той же. Есть перегибы и издержки. Но ведь есть и особый стиль, и масса интересных образов, множество общекультурных отсылок. И самое главное, написанному веришь, герои и ситуация настоящие.

Может быть, в этом и дело, слишком реалистично. Книга как комок в горле: не проглотить, не выплюнуть. Слишком хорошо понимаешь каждого героя, их немного, всего четыре человека. Слабоумный Саша Шишин с детства любящий соседку Таню, и ненавидящий соседа Бобрыкина, который много плохого ему сделал в школьные годы. Соседская девочка Таня, позже Бобрыкина Татьяна (Т.Б.), которая тоже любит Сашу, пишет ему полные печали и ностальгии письма, но замужем за Бобрыкиным, не за слабоумного же идти, правильно? Бобрыкин, он самый успешный и рациональный, такие побеждают всегда. Мама Саши, разочарованная во всем женщина, сдвинутая на религии и суевериях, люто ненавидящая Таню. Такой вот квадрат любви и ненависти, все как в жизни бывает.

Самое страшное, читатель жалеет всех четверых. Главного героя за его трогательную детскую любовь к девочке. Любовь, которая не исчезает со временем, а остается такой же трогательной и печальной, когда герои вырастают. Читатель жалеет Таню, потому что она несчастна, она сделала выбор, который принес ей только горе. При этом выбора особо и не было. Подумайте сами, есть ли смысл ходить всю жизнь с Сашей, смотреть на мир через зеленое бутылочное стеклышко, превращая серый город в изумрудный, да мечтать о кладе на старом пустыре и далекой Австралии за океаном? Романтично, красиво, но далеко от реальности. Читатель жалеет мать героя, женщину, у которой не было в жизни счастья, которая воспитывает слабоумного сына без отца и не способна выйти из дурно пахнущего советского быта. Жалко даже Бобрыкина ненавистного, потому что он тоже не производит впечатления счастливого, хотя и добился своего. Таня его жена, родила ему детей, а мыслями все равно с этим слабоумным. И даже переезд положение не спас.

Саня Шишин живет с матерью в квартире, где пахнет кислым прошлым, где под ноги стелют газету (чтобы не натоптать) и экономят на воде, там в шкафах лежат ненужные вещи, а на балконе хранится хлам. Зато там есть скатерть с восьмью с половиной квадратами. Есть окно, к которому можно прижаться носом и смотреть, как по двору проходит красивая девочка Таня. Есть земляничное мыло, которым она пахла, когда впервые поцеловала его. Есть комната, где можно тайком от матери прочитать письмо от Т.Б.:

А я умру когда, возьму с собой на память ржавый гвоздь, четырехлистный клевер, старый ключ и перышко рябое, что ты мне подарил, автобусный билет счастливый, чертов палец… и если ты пойдешь со мной — тебя.

Девочка Таня придумывала миры, могла сочинить игру в любой ситуации, могла быть счастливой и делать счастливым Саню. Т.Б. может только писать письма, которые, порванные рукой матери, рассыпаются по полю как снежные хлопья и не тают. Совсем не тают, хотя снежинки на варежках любимой девочки уже давным-давно растаяли. Письма прекрасны, но в них столько много пустоты. Даже больше, чем в старых фотографиях, из которых мать Шишина вырезала все фигуры Тани, любовно оставив пустоту. Мальчик Саша хочет, чтобы Таня жила, он готов бездумно жертвовать своей жизнью, готов убить Бобрыкина ненавистного. Но Т.Б. умирает, из письма в письмо, изо дня в день, смерть бывает не только физической. Может быть, потому что она осталась в зеркале, в которое из любопытства заглянула, когда нельзя. А может просто повзрослела, и теперь, когда открывает дверь в коридор, за ней стоит не Саша, а пустота.

А за окном стоит день хмурый и вчерашний, который Бог лепил, не долепил и бросил, скомкав. И в этом дне живут люди, не замечают изумрудного города вокруг, в грязи видят грязь, а в людях людей. Считают, что все стабильно, за днем наступает ночь, в Сочи тепло, а Атлантида давно затонула. И идет Саша, как бы не замечая ничего вокруг. Идет Таня, как бы спиной вперед, ничего не видя впереди. Идет Бобрыкин ненавистный, думающий, что он все видит. Идет мать, видящая все неправильно. Их всех так понятно и так жалко. А еще есть в России много читателей, которые тоже ищут свою Таню или Саню, и не находят или ощущают пустоту, там где должна быть жизнь. И это тоже очень понятно и грустно. И очень хочется надеяться, что Изумрудный город все же есть, и что если сорвать с глаз повязку при игре в жмурки с жизнью, то не останешься в той же темноте. В темноте сна с заколоченными перепрятанными гвоздями окнами.