4

А поглядите-кась на житье не заморское — заволжское! Со всеми этнографическими подробностями, какие может душа читательская пожелать. Узнаете, и как живут, и как Богу молятся, и как свадьбы играют — и «уходом», и «честью», — да и многое другое на придачу. Погрузитесь в плавное повествование, как в реку, где сливается речь и богомолок-скитниц, и крестьян. А то и вовсе услышите сказово-былинный распев: «Ой, леса, лесочки, хмелевые ночки!.. Видишь ты, синее звездистое небо, как Яр-Хмель-молодец по Матушке-Сырой Земле гуляет, на совет да на любовь молодых людей сближает?..»

Напряженного сюжета, впрочем, не ищите. Описания заволжских лесов и старообрядческого житья отодвигают повествование на третий план. Кое-какие истории расскажет Мельников-Печерский, со всегдашней своей обстоятельностью, начиная с малолетства каждого героя и героини. Сюжетные линии развиваются неспешно, будь то история заволжского «Милого друга» или афера с «мышиным золотом». И то автор не раз отвлечется то на красочный обряд, то на «псальму» староверческую, а то и вовсе на рассуждения о славянском язычестве и византизме. Уж очень его привлекают «старорусские поклонники Грома Гремучего и Матери-Сырой Земли».