4 Мир через призму буквы Ж

Книги суть бездны; когда их читаешь, каждый читает на той глубине или высоте, до которой поднялся его дух.

Мой дух не то чтобы поднялся до уровня Андоновского, но в его сферу влетел, только вот, пребывая там, мы несколько отклонились в разные стороны, из-за чего возникло легкое непонимание, ну или, скорее, недоумение.

Не знаю, кому и почему пришло в голову сравнить автора с Умберто Эко, хотя, быть может, появилась тенденция поминать великого при всяком более или менее масштабном произведении, замешанном на истории и силе буквы. В общем, пусть прочитавший аннотацию не обманывается, но книгу все-таки возьмет – вещь любопытная. Особенно если вы любите непостоянное время, зыбкое и перетекающее, проявляющееся то тут, то там, так что весь мир представляется одним таким большим комом с общим центром, пупом земли, чего бы и нет, по которому катятся одни и те же персонажи и события.

Про якобы посмертную публикацию якобы найденных рукописей вам издатель рассказал, так что поехали сразу к делу. Первая часть книги погружает нас в полуфэнтезийную Византию. Некий монах, Илларион Сказитель, слабая и трусливая душа, которую подмяли под себя алчные до власти и славы, рассказывает нам странное о себе самом и о комнате, в которой затаилось Слово, отбросившее проклятие, как верится, на род логофета. Мудрый Философ пытается распутать эту тайну, благо он знаток в чтении неизвестных языков, но интриги, препятствия… Главное из которых – слабохарактерность рассказчика.

Эта линия мне понравилась особенно. Так как описываются времена давние, и описываются довольно зыбко, не возникает ощущения, что читаешь нечто фантастическое. За грузом прошедших лет история кажется реальной и нереальной одновременно. Мало каким авторам удается провернуть такой номер, и среди таковых, кстати, да, Умберто Эко (роман «Баудолино»). Да и сюжет о всемогущем Слове и изначальности звуков очень хорош и по-своему красив. А необычные характеры персонажей хоть и заставляют поскрипеть зубами, но, надо признать, добавляют необычности. Не все ж о картонках читать! А тут, пожалуйста, и слабенький духом Илларион, и рассудительный Философ, и редкая сволочь Лествичник, и падкий на речи логофет.

И вот погружаетесь вы, значит, в Византию, но автор беспощадно набрасывает на нее исповедь Яна Людвика, современного молодого человека без царя в голове, который влюблен в прекрасную, но, увы, преданную Партии Люцию и может здорово держать равновесие. Какая тут связь, отчаянно думаете вы, где я вообще, но постепенно детали и намеки проступают, как тушь через бумагу, и понимаешь, что история, в общем, очень похожа, только надо суметь ее разглядеть за нынешними декорациями.

А потом идут «приложения», которыми автор, на мой взгляд, все подпортил. Но ладно, не суть.

Идея получилась интересная, написан роман здорово, однако ему чего-то не хватает, причем в разных местах. В обеих частях постоянно что-то провисает, не договаривается, нуждается в конкретике, дополнительных подробностях. Стойкое ощущение недоработанности возникает еще по ходу чтения, так что и задумываешься, а не стоит ли отложить книжку, уповая на то, что выйдет более качественная редакция. Лично мне такие приемы не по душе.

И все же «Пуп земли» очень увлекательный и неуловимо завораживающий. Как будто Андоновский смешал всего понемногу – истории, слов, любви, фантазии и легкой психоделики – и разровнял все по страницам, причем непосредственно в форме буквы Ж, все равно что паучка нарисовал. Дивно!