4

Мемуары Пусэп Энделя Карловича отражают почти те же самые события, описанные в книге Александра Штепенко «Записки штурмана». Однако, есть и много нового. Даже присутствует довольно засекреченная по тем временам информация об испытаниях радиоуправляемого самолета. Но сперва мы попадаем снова в объятия холодного полюса - утром 21 мая 1937 года с острова Рудольфа на самолете Н – 170 в составе экипажа, командиром которого был Герой Советского Союза Михаил Васильевич Водопьянов, Пусэп стартует в очередную полярную экспедицию.

На Севере они спасают людей. Дело благородное, но снова присутствует некий привкус «искусственности», как и в истории со спасением «челюскинцев». Одними людьми безжалостно жертвуют ради того, чтобы их же потом спасали другие. «Я стоял как раз за спиной Штепенко и, заглянув через его плечо, прочитал: «В устье Индигирки пятнадцать дней лежит матрос со сломанной ногой. Медицинской помощи нет. Больного надо немедленно эвакуировать. Папанин». Эта неожиданная для нас радиограмма пришла из Москвы, от бывшего начальника дрейфующей станции «Северный полюс-1» Ивана Дмитриевича Папанина, который теперь руководил Главным управлением Северного морского пути.» Попытки других летчиков найти матроса заканчиваются неудачей. Приходится лететь Водопьянову и Пусэп. На фоне героических поисков как-то выпадает из внимания вопрос, почему и, главное, как матрос оказался в тундре. А все было банально просто: «Мы узнали, что матрос, которого постигла беда, был коком на «Якутии». Во время сильного шторма на складе повалились мешки, результатом чего и явился несчастный случай: у кока была сломана нога. Капитан, не придумав ничего лучшего, просто выполнил морской закон и отправил больного на берег. Три дня спустя корабль пришел сюда, а больной остался в Чокурдахе. К сожалению, медицина представлена там только акушеркой, да и та пьяница…».
С началом войны Пусэп, как и большинство полярных летчиков, назначили в один полк, входивший в состав дивизии, командиром которой стал Михаил Васильевич Водопьянов, а начальником штаба — бывший начальник Управления полярной авиации Северного морского пути Марк Иванович Шевелев — так же, как и Водопьянов, Герой Советского Союза. Командиром полка был назначен Викторин Иванович Лебедев. Летали они на тяжелых бомбардировщиках ТБ-7 (Пе-8), сконструированных В. М. Петляковым. На этих бомбардировщиках пять Героев Советского Союза — Е. Н. Преображенский, П. И. Хохлов, В. А. Гречишников, М. Н. Плотник и А. Я. Ефремов — оказались первыми в берлинском небе и отбомбились по целям. Не обошлось и без трагических событий: эти самолеты были новинкой, истребители не были предупреждены о них и приняли наши бомбардировщики за немецкие. «Это были все же свои И-16, однако никто не удосужился предупредить летчиков о нашем полете. В тот раз был сбит наш совершенно новый боевой самолет. Два летчика погибли, а семь получили ранения. Погиб наш товарищ по работе в Арктике и хороший друг Борис Ануфриев, первоклассный радист, вместе с которым мы много раз бороздили воздушный океан над безбрежными ледяными полями северных морей.» В одном из вылетов отказали моторы и самолета Пусэп. Кстати говоря, конструкция дизельного двигателя АМ 40, которым оснащался бомбардировщик, в то время была далеко не совершенной. Он отказывал в самые неподходящие моменты. С огромным трудом ему удалось дотянуть до Эстонии, и там экипаж с парашютами покинул горящий самолет. Но не обошлось без «чудес»: «Насколько помню, перед тем как выпрыгнуть, я остановил моторы и выключил зажигание… Но случилось необъяснимое: через некоторое время прибыло сообщение, что в нескольких десятках километров восточнее Кашина спланировал и приземлился самолет без экипажа! Так и осталось неясным, погас ли пожар на самолете случайно, сам по себе, или его потушили люди, нашедшие самолет… Это был своего рода «летучий голландец» в воздушном море!
На место выслали бригаду техников, которые сменили мотор, заменили сгоревшее покрытие крыла новым и снова сделали самолет пригодным к полетам. Вскоре самолет занял свое место на опушке соснового леса под маскировочной сеткой.»

Возможно, неспроста Пусэп после этого предложили заняться испытаниями радиоуправляемого самолета, который планировали использовать в качестве наводящейся на цель бомбы.
Интересный факт: испытания тогда прошли успешно, но боевой полет радиоуправляемого бомбардировщика без экипажа был выполнен лишь один. Загруженный "под завязку" бомбами старый самолет ТБ-3 навели на цель в немецком тылу, после чего последовал страшный взрыв невиданной силы. Однако командование сочло более перспективным направлением "доставку" современными самолетами более мощных бомб – вначале весом в 1, потом в 2 и, наконец, в 5 тонн! С этой задачей самолеты 432-го полка также успешно справились.
После испытаний радиоуправляемого самолета-бомбы, Пусэп поручают еще более важное задание. Через линию фронта он должен перевезти в США очень ценный груз. Нет, не бомбу, а самого Молотова. Командующий авиацией дальнего действия генерал-лейтенант авиации Голованов для выполнения этого задания порекомендовал Сталину Пусэп и Асямова (тоже бывшего полярного летчика). Даже генерал Голованов тогда еще не знал, что президент Соединенных Штатов Америки Франклин Рузвельт предложил И. В. Сталину направить в Вашингтон В. М. Молотова. 20 апреля 1942 года И. В. Сталин ответил президенту: «Советское Правительство согласно, что необходимо устроить встречу В. М. Молотова с Вами для обмена мнений по вопросу об организации второго фронта в Европе в ближайшее время. В. М. Молотов может приехать в Вашингтон не позже 10–15 мая с соответствующим военным представителем. В Англии с Асямовым произошло трагическое и довольно странное несчастье. Он разбился, полетев в другой город вместе с официальной группой. Перед полетом экипаж тянул жребий, кому пилотировать самолет. Из четырех человек тянувших жребий, Асямов был последним, и он-то и вытянул надломленную спичку…
Справка: после приземления на аэродроме Тилинг, что близ Данди, наш самолет сразу же привлек внимание английских летчиков и техников. Такого класса машины еще не было в Королевских ВВС. Отказаться от уговоров и не провести на следующий день экскурсию по самолету наши пилоты просто не могли. Жребий быть экскурсоводом пал на Сергея Асямова. Роковую поломанную спичку он вытащил из рук своего заместителя Э. К. Пусэп. Отдых в Лондоне, куда была перевезена группа советских пилотов, оказался коротким. 30 апреля, на следующий день после перелета, Асямов, показав свой самолет и осмотрев английские в Ист-Форчуне, на самолете D.H.95 «Фламинго» собрался в обратный путь. Ничто не предвещало произошедшей позже трагедии. Метеорологи прогнозировали солнечную и практически безветренную погоду. После осмотра и подготовки самолета к полету капитан судна взял курс на Лондон. Хочется отметить, что командир воздушного судна являлся одним из опытнейших пилотов Королевских ВВС. Офицер Рэмзи на момент катастрофы в общей сложности провел в воздухе 3755 часов, управляя различными типами самолетов. В годы службы в авиации его пассажирами были принц Бернхард, лорд Шервуд, сэр Арчибальд Синклайн и лорд Луис Монтбатен. 24-й авиационный эскадрилья была предназначена именно для осуществления перелетов на внутренних авиалиниях Великобритании и, как правило, перевозила ВИП-персон, в том числе членов королевской семьи и руководителей государства. В районе Йоркшира неожиданно произошел взрыв правого мотора машины. Согласно отчету комиссии, проводившей разбор катастрофы, пассажиры не успели воспользоваться спасательными средствами - все парашюты остались нетронутыми. Шансов выжить не имел никто. Самолет упал с высоты 600 метров недалеко от деревни Грэйт Усберн, что находится в Северном Йоркшире. Взрыв упавшего самолета был настолько мощным, что обломки разлетелись почти на 5 км в округе. Советско-английская комиссия под председательством генерального инспектора Вернона Драуна установила: «Причиной катастрофы явились внутренний дефект двигателя, его разрушение и последующий взрыв паров топлива, приведший к развалу крыла».
В результате катастрофы погибли четыре члена экипажа D.H.95 «Фламинго» и все пассажиры - трагедия унесла жизни десяти человек. В их числе были командир советского бомбардировщика майор Сергей Александрович Асямов, члены советской военной миссии в Великобритании: помощник главы военной миссии по вопросам авиации полковник Григорий Петрович Пугачев, помощник военного атташе майор Борис Филиппович Швецов, секретарь миссии военный инженер 2-го ранга Петр Иванович Баранов. Как утверждает А. Е. Голованов, после смерти майора Асямова и членов миссии Сталин произнес странную фразу: «Ну и союзники у нас!» По всей видимости, в ней кроется одна из возможных причин катастрофы. Сталин небезосновательно предполагал, что немецкая разведка или пронемецкие круги в Великобритании таким образом пытались сорвать переговоры или хотя бы оттянуть их, тем самым задержать открытие второго фронта еще на неопределенное время. Вторая причина, вероятно, самая правдоподобная: банальная техническая неполадка самолета.
Погиб один из лучших пилотов советского военно-воздушного флота - Сергей Александрович Асямов.

Вот, что написал сам Пусэп в своей книге про катастрофу: «После того как мы покинули Англию, была создана советско-английская смешанная комиссия под председательством адмирала Н. М. Харламова для выяснения причин катастрофы. Комиссия установила, что причиной катастрофы явилась неисправность правого мотора самолета: оборвавшийся шатун проломил картер, в котором перегретое масло вспыхнуло моментально, как только туда попал воздух. Осколки шатуна и картера пробили бензобак. В крыле самолета образовалась смесь паров бензина и воздуха, которая, вспыхнув, разорвала крыло на куски. Самолет развалился в воздухе. Увы, ни экипаж, ни пассажиры не надели парашютов, и поэтому была исключена даже малейшая возможность спасения, погибли все до последнего… Но чем была вызвана авария мотора, так и осталось невыясненным.»

Было решено, что полет все-равно состоится, и самолет в одиночку должен вести Пусэп. До последнего момента Эндель Карлович не знал, кто будет его пассажиром. Миссия была выполнена в конечном итоге. Пусэп дает живое описание своего перелета через Атлантику, точные и меткие характеристики «союзникам» и объясняет, по мере сил, технические и специфические особенности авиации американцев и англичан. Он даже встретился с Рузвельтом, ведь согласно традиции, президент Рузвельт устраивал прием для всех летчиков, впервые перелетевших через Атлантический океан.