2.5 "... Во всяком сердце есть темные уголки... Только не всякий об этом знает..."

Насколько я люблю книги, настолько я равнодушно отношусь к тем, кто стоит за их написанием. Мне абсолютно неважна личность творца - если мне нравится его творение, каким бы он ни был, мое впечатление от результатов его деятельности не поменяется. Если созданное им произведение гениально, то оно гениально для меня независимо от личностных перипетий автора. Попытка разузнать что за личность стоит за произведением, разнюхать что и как привело к созданию автором его детища для меня выглядит как-то неприлично - как вмешательство во что-то слишком личное... Поэтому для меня практически всегда писатель и его книга идут врозь. И вот в игре мне выпала весьма для меня нетипичная книга, в которой главным героем выступает не кто иной Федор Михайлович Достоевский. Перед нами - вырванный фрагмент из его жизни в стиле альтернативной истории. События в книге - плод фантазии автора, так как факты, приведенные им в книге, не соответствуют действительности.

Даже про моем невнимательном отношении к личностям писателей и их жизни, меня, конечно же, не могли обойти стороной некие слухи, витающие вокруг прославленного русского классика. Чего в них только не было! Поэтому за "Осень в Петербурге" я бралась с некой опаской - страшилась того, каким покажет мне Кутзее Федора Михайловича. И в какой-то мере мои страхи оправдались, так как тот Достоевский, которого я увидела на страницах данного произведения, вызвал у меня какое-то чувство гадливости и омерзения.

Во-первых, потому что автор изображает своего героя неким сластолюбцем, кого-то возбуждают практически все представительницы женского пола. Находясь в Дрездене, Достоевский получает известие о смерти своего пасынка Павла Исаева и отправляется в Петербург, якобы убитый горем. Однако видимо горе от утраты Павла не настолько велико, чтобы от оказаться от похотливых мыслишек! По образу писателя, который нарисовал нам Кутзее, у меня создалось впечатление, что ему абсолютно не важно, что за женщина перед ним - при желании он может возжелать любую! Будь это квартирная хозяйка Анна Сергеевна, будь это ее десятилетняя дочь Марфа, будь то чухонка, с которой водил знакомство его пасынок! И это при том, что в Германии его ждет молодая жена! Чтоб не быть голословной приведу несколько цитат из текста, при чем все они относятся к разным женщинам.

"... Он видит чухонку голой, восседающей на багряных подушках, раздвинувшей громоздкие ноги, разведшей в стороны руки, выставив напоказ груди, круглый живот, безволосое, голое зрелое лоно. И коленопреклоненного Павла, ждущего, когда его покроют и пожрут..."

"... Он видел себя распростершимся на ней, точно лев, тычущимся мордой в волоски на ее шее, зарывающимся носом в подмышку, трущимся лицом меж ее ног..."

"... Его посещает грубое в своей чувственности видение Анны Сергеевны. Нижняя юбка задрана так высоко, что оголяет ей груди. Он лежит между ног ее, стиснутый долгими, бледными бедрами. Лицо Анны отвернуто, глаза закрыты, дыхание тяжко. И хоть мужчина, совокупляющийся с нею, это он сам, картина видится ему такой, точно он стоит пообок кровати. Главное в картине — бедра: руки его обвивают их, он прижимает их к своим бокам..."

Я абсолютно не ханжа и к элементам эротики в литературе обычно отношусь абсолютно спокойно, но конкретно эти моменты в данной книги меня порядком раздражали. Ну не вяжется у меня Достоевский с образом героя-любовника вообще! Особенно после того как автор дал ему такую характеристику: "...Он понимает, что от одежды его начинает попахивать, кожа его суха и шелушится, что зубные протезы клацают при разговоре. Тоже и с геморроем его хлопот не оберешься..." А если вспомнить про его постоянные приступы эпилепсии, при которых он испытывает судороги, а после стирает свое испачканное белье, то навязанный Кутзее образ как-то вообще распадается...

Во-вторых, я хоть и была по ту сторону книги, но откровенно боялась главного героя. Я прекрасно понимаю, что в силу этих припадков, его психика часто давала сбой. Но когда он с первых страниц книги испытал желание причинить физическую боль поочередно то маленькой Марфе, то ее матери, это меня насторожило... А некоторые фразы откровенно пугали: "...Если бы здесь случился сейчас новорожденный младенец, он вырвал бы его из материнских рук и размозжил голову его о камень..." или "...эту девчонку, которую он готов разорвать в куски за одну лишь кротость ее...."

В-третьих, я не поверила в то, что Федор Михайлович так уж привязан к пасынку и так уж печалится о его смерти. У меня создалось ощущение, что он находил определенное удовольствие в той роли, которую примерил на себя - скорбящего отчима, потерявшего ребенка, с которым он был, будем говорить откровенно, не слишком-то и близок.Он обманывал себя видимостью того, что они с Павлом хорошие друзья, но что пасынок думал об отчиме на самом деле мы узнаем из его дневников и это далеко не приятельское или родственное расположение. Все мы теряем близких людей, но я очень сомневаюсь, что кому-либо в такие минуты приходят похотливые мысли, а вот Достоевский вступил в связь с квартирной хозяйкой именно потому что он якобы считал, что так он будет ближе к Павлу! Не не бред ли?!

Дальше...

Кстати, о бреде. Жутко не люблю когда в литературе описываются сны героя либо какие-то видения, порожденные больным разумом. Мне неинтересно это читать, во-первых. А во-вторых, порой бывает сложно понять, где герой действительно бредит, а где описываются реальные события. Так вот моменты, порожденные больным воображением главного героя, были скучнейшими моментами в это книге. Хорошо хоть, что Федор Михайлович это осознавал: "... Еще произнося эти фразы, он сам улавливал звучащее в них безумие. Похоже он способен впадать в помешательство и выпадать из него с легкостью мухи, снующей взад-вперед сквозь открытую форточку..."

Но нужно кое в чем все таки отдать должное автору. Несмотря на то, как я негативно отнеслась к его герою, не могу не отметить, что по стилистике книга очень похожа на произведения самого Достоевского. Правда, может быть это успешная работа переводчика... В любом случае, получилось очень похоже! Да и вообще с точки зрения языка повествования читать книгу было приятно. Чего мне хотелось бы несколько больше - это атмосфера осени и Петербурга. Я люблю, когда в книгах автор так описывает время и место действия, что физически начинаешь ощущать свою причастность к событиям книги. Например, как Карлос Руис Сафон рассказывает о Барселоне. Но было интересно еще и находить в этом романе отголоски героев и событий из "Бесов".

Финал книги мне остался непонятнен и показался каким-то оборванным. Хотя и надо признать - под стать главному герою. Да и остальные герои этой книги показались слегка не в себе. Взять хотя бы ту же Анну Сергеевну - знает, что у Достоевского в Германии есть жена и ребенок, знает, что он слегка не в себе, ловит его безумные взгляды на собственной дочери и все равно ложиться с ним в постель... Сам Достоевский бросил двадцатидвухлетнего пасынка в другой стране, знает, что он в жизни не устроен и ничем не занят - логично было бы предположить, что эту лакуну в жизни он заполнит чем-нибудь и скорее всего какой-то ерундой... К чему потом удивляться, что он связался с определенной компанией.

В общем, книга оказалась не моей. С завидным постоянством раз в 5-7 страниц мне хотелось бросить чтение, но упорство боролось с негодованием и победило его! :) У Кутзее попробую почитать что-нибудь еще - манера его письма мне понравилась, просто с сюжетом и героями не срослось...