4

Ох, как трудно писать, снег метёт мне в глаза, набивается в рот (фу, бутафорский, так просто не выплюнешь), пролезает за шиворот и заставляет морщиться от неприятного влажного холода, сковывает пальцы. Белоснежная пустыня, слепящая тишина, ужасно, все мысли в голове забиты этим звенящим белым фоном.

1. Снег. Пожалуй, о его значении в этом романе можно написать диссертацию. Сам герой связан со снегом (kar – снег, главный герой Ка, город Карс), городом в нём утопает, снег идёт чуть ли не на каждой странице. Что только он не символизирует в этом романе, кто только о нём не говорит: философия, религия, психология, даже литература – всё крутится вокруг этого проклятущего снега. Я задыхалась от него, когда читала, казалось, что он сейчас высыпется на меня прямо со страниц и так и будет прибывать словно «горшочек не вари», пока не заполнит вообще всё. На его идеально белом фоне происходят различные вещи, по большей части грязные, которые от этого выглядят ещё чётче и уродливее.

2. История и культура. Любителям исторического романа должно понравиться, лично я их читаю с трудом, но, пожалуй, как раз здесь мне не было скучно. Узнать же про ислам будет очень интересно именно из уст Ка, уже не турка, но ещё не европейца. Политический ислам, борьба за такие вещи, которые нам покажутся дикими… Кстати, очень советую почитать подобные книги тем, кто был напуган всякими провокациями вроде «Сожжённой заживо» - нормально мусульмане относятся к женщинам.

3. Главный герой. Это песня. Просто феерическая шляпа. Я могу рассказывать о нём полчаса одними междометиями.
- На улице революция.
- Ой, Ипек люблю что-то.
- Убили сто человек!
- Ипек люблю.
- Весь город в крови!
- Сексом бы заняться с Ипек, она красивая.
- Все твои друзья умерли в мучениях!
- Ох, очень я её люблю.
- Ипек режет хлеб толстыми ломтями!
- Фуууу, баба-деревенщина, какая гадость, как я мог в неё влюбиться.
Худший подтип поэта и творческой личности, который только может существовать. Везде сует свой нос, всё вечно портит, при этом ему на все фиолетово, кроме любимого себя и Ипек, которую он любит только за красивое тело. Впрочем, когда он с такой красавицей занимается сексом, думает он про немецкую порнуху. Хорошо, что в тексте романа не приведены его стихи. Если бы они были плохи, то не стоило бы вообще про него читать, если бы они были хороши, то это было бы чудовищно несправедливо. Ещё у него что-то не в порядке с реакцией на происходящее. В те моменты, когда нормальные люди от страха или сильной эмоции, пардон, выкладывают кирпичи, Ка извергает из себя стихотворения. Такое ощущение, что к нему просто крайне редко приходят в голову мысли, а когда они всё-таки начинают идти, то по пути теряются и вываливаются наружу стихами. А в голове у него мысли типичной гламурной девочки «Пальтишко! Фууу, провинция! А вот у нас в Европах… Сексу бы мешок… Ой, какие все красивенькие». Когда он читает стихи Ипек и заставляет её пятьдесят раз повторить, что они гениальные и нравятся ей… Это неприятно. Мелкий такой человичешка, недоинтеллигентный хлыщ. И именно такой хлыщ символизирует положение Турции, которая как хвост в проруби болтается между Азией и Европой, Ка вот тоже болтается, но ничего из себя не представляет. Даже имя его, которое мы узнаём в первой главе, мы благополучно забываем и так до конца и не вспомним. Он мучает Ипек (в том числе и физически), потому что больше никого не хватает силёнок мучить. Неприятный тип, ох.

4. Остальные персонажи. Ипек не понравилась, какая-то ватная большую часть романа, а потом неожиданно – оп! – и такая самая умная эгоистка. Стоят друг друга с Ка. Её сестра, наоборот, очень живая. Зависть к сестре, которой всё удаётся «чуть более», но при этом любовь уравновешивает эту зависть, и Кадифе приходится находить другие способы справляться с этим, кроме банального подстраивания гадостей. Ладживерт… Непростой мужик, о котором сказано мало. Ни он, ни Мухтар не запомнились совершенно, только как декорации, на которых женились, в которых влюблялись, зато все «более второстепенные» герои прекрасны.

5. Атмосфера. Это то, что меня покорило, и что уравновесило всё непонравившееся. Странный замкнутый городок, отрезанный снегом от «большой земли», везде снег, только снег, у любого уголка в городе есть уши, глаза, а зачастую ещё и нога в кованом сапоге, чтобы дать тебе хорошего пинка. Напряжённая атмосфера, почти паника, но есть умелые дирижеры, которым этим всеобщим настроением руководят. Манипуляторы здесь превосходные, те люди, которые с уверенностью пишут завтрашний номер газеты, описывая события, которые ещё только произойдут.

6. Перевод. Отвратительный. Тухлые предложения, словосочетания и полная беспомощность автора в любых вопросах культуры. Можно было включить компьютер и нагуглить, как у нас транскрибируется Салман Рушди. Можно было включить голову (раз уж не работал словарь) и догадаться, что интернациональное слово doner (которое переводчик из-за немецкого умляута окрестил в одном месте донером, а во втором денером) означает нашу местную шаурму-шаверму, а писать к этому мерзкому словечку сноску с описанием шаурмы – вообще дело глупое и ненужное.

Долго колебалась с выбором оценки этого романа. Он мучался мною слишком долго, слишком трудно и, в общем-то, оставил почти равнодушной. Но при этом появилось желание почитать что-нибудь ещё у Памука. Думаю, это заслуживает одной дополнительной звёздочки, потому что не всегда даже хорошая книга пробуждает интерес к автору.

Флэшмоб 2011, за рекомендацию спасибо Morra .