5 Откуда у хлопца испанская грусть

- Two tickets to Dublin.
- Куда, блин?
- Туда, блин.

С Ирландией все непонятно. Почему до сих пор вооруженные столкновения на улицах, их ведь не вчера завоевали, за столько сотен лет не ассимилировались? Почему живут у себя хуже русских, в то время, как в Америке потомки ирландских эмигрантов сумели стать белой костью, промышленниками, политиками. Почему умирали от голода в центре Европы, в середине просвещенного XIX века? Почему, живя в окружении флегматичных северных народов с лошадиными лицами, хороши знойной красотой кастильских грандов и демонстрируют южный темперамент?

Ирландия моя священная рана. Бывает, встретишь что-то. причиняющее боль, чего не можешь понять-принять-осмыслить. Рада отбросить, да не получается - это уже вошло в тебя. Задвигаешь подальше внутрь, чтобы не задеть ненароком и живешь как прежде, но вот повернешься как-нибудь неловко и опять саднит-болит-кровоточит. Не заживает до конца. Очарование Изумрудного Острова, где герой Кухулин исполнял работу пса, а Тристану и Изольде некуда было деться от любви, и до "Сестер Магдалены" горчило трагической предопределенностью. Но вот фильм обрушился, а с ним обыденное знание, что в просвещенной западной стране во второй половине XX века существовали приюты, куда девочку-подростка могли запереть за флирт с мальчиками; за то, что забеременела, не будучи в браке или за то, что ее изнасиловали. А там хуже, чем в тюрьме: там издеваются, унижают, заставляют рабски трудиться, там могут убить ребенка, рожденного юной грешницей и зароют тут же в подвале. И покроют все именем Божьим - впору сделаться атеисткой.

Положим, исчерпывающего ответа на все вопросы восемь сотен страниц романа Резерфорда не дадут, но с большинством справятся. Это редкий случай, когда аннотация права, читать "Дублин" имеет смысл тем, кто по каким-либо причинам интересуется Эрином: был там, собирается поехать или как я - переживает острый когнитивный диссонанс. Прочим я бы не рекомендовала, у книги очень высокая плотность поверхностного натяжения. В этот текст не вносит вихрем, как в романы Стивенсона, не въезжаешь в него и галопом, как к Дрюону; даже с неспешной рысью дартаньяновой лошади не сравнить начало чтения. С "Дублином" тянешь за собой неповоротливую. перегруженную персонажами, конструкцию, как бурлак на Волге.

Книги Резерфорда относятся к тому крепкому жанру исторического романа, каким еще Вальтер Скотт радовал читателя, ни изыски модерна и постмодерна не коснулись его, ни вольность нового времени в обращении с сексом и насилием. Это целомудренно до пуританизма, а из многообразного описательного арсенала современности: кишки, гной, раздутые трупы разной степени разложения, рои мух и кишащие личинками раны, кровавый понос - автор оставил на своих страницах только кровь в батальных эпизодах. Посредством одной только алой краски и занавеса, опускаемого над интимными сценами, достиг перманентного лидерства своих книг в списках бестселлеров, а суммарный тираж перевалил за пятнадцать миллионов (и это только на бумаге в наш, сплошь читающий в цифре и аудио, век).

Раз читают. значит интересно? Н-ну. скорее всего, так и есть, потому что имеется ведь еще немалый сегмент поклонников исторической литературы, к числу которых не принадлежу. Тех, кого интересует возможность познакомиться с бытом и нравами, подоплекой исторических событий, более красочными, чем в учебнике, подробностями военных кампаний. Тех кто, как я, не поклонник жанра, не стану успокаивать уверениями, что через первые двадцать (пятьдесят, сто) страниц станет интереснее. это случится ко второй половине книги. Первая оставляет впечатление тщательного кустарного опуса: герои марионетки, которым всю сложность психической жизни заменяют одна-две черты; живым и мотивированным выглядит лишь носитель зла в романном пространстве, доктор Пинчер.

Однако вот какая штука, на данной стадии и не нужны живые полнокровные герои. Сколько понимаю, здесь Эдвард Резерфорд ставит целью проиллюстрировать персонажами своего марионеточного театра историческую подоплеку крайне непростого ирландского феномена (помните сто тысяч "почему" и когнитивный диссонанс?) И, должна признать, это блестяще удается. Горечь людей, которых периодически, по капризу задней левой ноги очередного правителя и в стремлении пополнить бюджет облагают непосильными налогами, сгоняют с обжитых мест, отобрав дома и землю; позволяют вернуться, выкупив свою прежнюю собственность и снова отбирают. чтобы передать кому-то другому. Это покруче будет, чем среди родных берез. Мы у себя привыкли, что родное правительство не тем, так иным способом ограбит народ и все время ждем подвоха. Какой же уровень внутренней нестабильности и недоверия властям предержащим должен за века выработаться у них?

Сменяются времена, неспешным гобеленом продолжает ткаться история страны со вспомогательными фигурками отдельных людей и целых родов. Эффект телесериала: когда можешь мысленно ставить вешки: а это сын того-то, и внук того-то, герои становятся ближе. Чуть более высокими и яркими верстовыми столбиками мелькают камео реальных исторических персонажей: правителей, полководцев, знаменитостей. А потом глава о голоде и ты уже не сможешь воспринимать книгу как беллетризованную историю. Судьба Морин такая живая и больная, скручивает тебя изнутри жгутом - вот так. значит, все было! Фитофтора и четверть населения страны умирает от голода, вот тебе и прообраз биологического оружия.

Если на этапе Морин это просто очень хорошее, не в последнюю очередь за счет темы, чтение, то с графиней Кейтлин становится отличным, а финал, так и вовсе изумительно хорош. Ну а как твоя священная рана? Затягивается.

На поясе подвешены были морские камешки, побрякивавшие при каждом движении его устрашающей фигуры; на них грубо, но с поразительным мастерством были вырезаны изображения покровителей кланов, древних героев и героинь Ирландии: Кухулина, Конна Ста Битв, Ниалла Девяти Заложников, Брайена Кинкорского, Капитана Бойкота, Данте Алигьери, Христофора Колумба, Карла Великого, Последнего из Могикан, Розы Кастилии, Настоящего Голуэйца, Человека, Сорвавшего Банк в Монте-Карло, Защитника Ворот, Женщины, Которая Не Решилась, Бенджамина Франклина, Наполеона Бонапарта, Джона Л.Салливена, Клеопатры, Парацельса, сэра Томаса Липтона, Вильгельма Телля, Микеланджело, Магомета, Адама и Евы, Геродота, Мальчика с пальчик, Будды Гаутамы, леди Годивы, царицы Савской.
"Улисс". Джойс.