4.5 ГОВОРИТЬ НАДО НЕ ТАК, ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО, А ТАК, ЧТОБЫ НЕЛЬЗЯ БЫЛО НЕ ПОНЯТЬ.

Понимание и мышление, смысл и содержание
А.
Знание-особая сущность, непохожая на вещи и поэтому со знанием «имеют дело» совершенно иначе, чем с вещами. А используемые нами знания влияют на процессы понимания и смыслообразования. Так, лингвист, понимая текст, переходит к ОПРЕДЕЛЕННОМУ содержанию текста. Физик, понимая текст, перешел бы к другим содержаниям. Причина: источник этих различий- различия между знанием, которое имеют лингвист и физик.
Индивид, понимая текст, имеет дело с содержанием используемых им знаний и создает содержание, соответствующее его знаниям. Или можно сказать: индивид использует содержание имеющихся у него знаний в качестве подсобного средства для образования СМЫСЛА ТЕКСТА.
Знание-особый тип нормировки процессов смысло-образования и выступает как особая организованность, наложенная на структуры смысла. Как всякая «нормировка» ЗНАНИЕ существует дважды: раз- в качестве чистой нормы, два – в качестве нормы реализованной. В каждом акте смысло-образования участвует много разных знаний, каждая структура смысла есть реализация набора знаний и-пока нет того знания, которое соответствовало бы данной структуре смысла.
Основной тезис: в процессе понимания происходит КАКОЕ-ТО сложное взаимодействие между знаниями и конструкциями значений, содержание знаний КАКИМ-ТО образом определяет получающуюся структуру смысла и ту НОВУЮ плоскость СОДЕРЖАНИЯ, которая ей соответствует.
Подобное взаимодействие между конструкциями значений и знаниями будет иметь место всегда, независимо от того, кто будет ПОНИМАТЬ текст…Проблема языка и мышления появляется 1.когда мы анализируем процесс понимания текста и должны ответить на вопрос, как мышление выражается в речи-языке и 2. Когда рассматриваем работу лингвиста: речь и язык пред ним предстают прежде всего в знаниях и через знания; и нужно, рассматривая природу знаний, их действительность и их объект ответить-как ЯЗЫК в качестве объекта изучения относится к мысли о языке.
Б.
У смысла-специфическая природа. В одном случае СМЫСЛ-совокупность отнесений, сопоставлений и соответственно-связей, объединяющих ряд разнородных организованностей материала. В другом случае СМЫСЛ- выдумка самого исследователя, ФИКЦИЯ, создаваемая им в процессе исследования и для целей исследования. В этом случае природа и характер смысла являются ФУНКЦИЕЙ от используемых исследователем средств, недостаточных и ограниченных.
Я все время подчеркивал, что ПОНИМАНИЕ - это процессы, КИНТЕТИКА , но у нас нет средств для адекватного схватывания и изображения кинетики. Мы вынуждены представлять понимание как некоторые статистические образования, в в иде определенной конфигурации линий, которые вроде бы отображают совокупность отношений и связей между МАТЕРИАЛЬНЫМИ ОРГАНИЗОВАННОСТЯМИ, охваченными процессом понимания. Конфигурация линий выражает отношения и связи. Представьте кисточку с краской –как бы прикрепленной к процессу понимания: кисточка оставляет следы, получается графическая конфигурация. А у исследователя-получится статическая конфигурация, отличная от кинетики самого понимания.
Естественен вопрос: так как же существует смысл? Смысл как особая ДЕЙСТВИТЕЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ создается в определенной исследовательской позиции, существовать же и употребляться она будет в разных позициях, если произошло заимствование ее этими позициями. Переходя из исследовательских позиций , в которых они создаются, в другие позиции подобные понятия ПЕРЕСТРАИВАЮТ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, а вместе- и действительность других позиций.Иными словами, если смысл не только появился, но и оформлен в виде понятия, то он становится самодовлеющим фрагментом действительности, влияющем на деятельность, и как таковой живет и циркулирует в деятельности как некоторый стандартный ИНВАРИАНТ, а это значит, что он существует уже независимо от тех или иных позиций, сам по себе.
В этом плане я уже не могу принять тезис, что смысл существует только в позиции исследователя; смысл существует во всех позициях. Все рассуждения о самостоятельном существовании смысла не должны закрывать того факта, что в исходе «объективной» была и остается ТОЛЬКО КИНЕТИКА ПОНИМАНИЯ .Именно ее мы хотели «ухватить»и описать и только для этого создали такую штуку как смысл.
Если спрашивают, чем определяется та или иная структура смысла, отвечаем: она определяется стечением разных организованностей материала, необходимостью схватить их и связать в одной структуре. Это будет А-детерминанта структуры смысла.
Б-детерминанта структуры смысла будет «машина», осуществляющая работу понимания, устойчивость ее функционирования. Понимание есть особая работа машины, называемой «человек» и особенности понимания как процесса определяются устройством этой «машины».Отношения между процессом и машиной –как в радиоприемнике: то, что мы слышим музыку и речь предопределено устройством радиоприемника. Так же мы не можем спрашивать, где существует работа понимания, осуществляемая человеком (как и работа радиоприемника-она им ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ).
Именно здесь проявляется двойственность характеристик всякой работы вообще и работы понимания в частности. С 1-ой стороны, она определяется устройством машины, а с 2 –ой стороны, ТЕМ, НА ЧТО она направлена, теми организованностями материала, которые ею охватываются .
Сознание, которое знает только категории вещи и материального процесса,будет по-прежнему спрашивать: а ГДЕ существует ПОНИМАНИЕ и ГДЕ существует СМЫСЛ?
Неадекватность этого вопроса идет по нескольким линиям: .по линии специфических особенностей работы-деятельности, по линии сложных взаимоотношений между процессом и статистической структурой, по линии взаимоотношений между объектом изучения и понятием, имеющим свой особый идеальный объект.
Итак, «смысл» или «структура смысла» есть особая действительность и особый идеальный объект, созданные для описания и представления процессов понимания. Они создаются в определенной исследовательской позиции, но затем, будучи оформленными в ПОНЯТИЕ, приобретают самостоятельность и циркулируют в деятельности как ОСОБЫЕ ПРЕДМЕТЫ, Было бы неверно говорить, что смысл существует как процесс: процессуальность-специфический признак понимания, это именно понимание существует как процесс или процесс, а смысл не является процессом, это –некая статистическая структура. (Для натуральной позиции мы говорим, что реальность=это процессы понимания, а в более грамотной методологически позиции начинаем с анализа средств и форм фиксации и изображения нашей деятельности с этими формами и с того объективного содержания, которое соответствует этим способам деятельности, и поэтому скажем: предметной реальностью являются статистические структуры смысла, процессы понимания выявляются нами как лежащая за ними «натуральная»реальность.
Все это относится и к смыслам.Порожденные процессом понимания, они фиксируются прежде всего в виде понятия, превращаются потом в целую серию разных предметов, описываются как таковые и начинают сопоставляться между собой как РАЗНЫЕ ЯВЛЕНИЯ СМЫСЛА, а в конце концов оформляются в натуральный предмет и объект благодаря научной деятельности и в ее рамках.
Итак,мы создаем изображение смысла; затем ставим вопрос, что эти структурные схемы изображают, рассматривая их как модели и изображения, или как средства особой работы,указываем на два разных образования, которые они могут обозначать: на кинетику понимания и на собственно смыслы, а затем объясняем различие в способах и формах существования этих образований. При этом мы ВЫНУЖДЕНЫ утверждать, что существует особая действительность и даже особый объект, точно соответствующий тому-иному изображению или схеме, которую мы создали. Возникает еще проблема сопоставления и соотнесения исходного объекта и того идеального, который мы создали, но это никак не влияет на специфическое существование смысла как такового; другими словами, соответствует или не соответствует он процессам понимания, все равно он существует как особая действительность и как особый идеальный объект.
Мы не должны забывать, ища «смыслы», о псевдопродуктивности процессов понимания, которые мы создаем за счет познавательной процедуры. СМЫСЛ КАК ТАКОВОЙ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ и НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРОДУКТОМ ПРОЦЕССОВ ПОНИМАНИЯ, Но мы так все представляем, как будто структура смысла и есть продукт процессов понимания.
Мы должны постараться получить хоть какую-нибудь возможность исследовать понимание как работу и деятельность. Хотя «смысл» не является продуктом процессов понимания, мы должны так повернуть все дело и так представить, чтобы СМЫСЛ выступал в виде ПРОДУКТА ПОНИМАНИЯ, причем-в виде такого продукта, который фиксирует и запечатлевает в себе особенности понимания как процесса. В этом -наш исследовательский трюк.
В.
Смысл и содержание, значения и знания, понимание и мышление рассматриваем в схемах актов коммуникации(не деятельности).Акт коммуникации рассматривается как определенная целостность, построенная на передаче сообщения от одного индивида другому. Ограничив анализ схемой акта коммуникации я обрубил все связи процессов создания текстов и процессов понимания текста с практической деятельностью. Ранее, в работах 1959-1964гг я показывал, что результаты процессов понимания зависят от последующей практической деятельности, которая избирается человеком, понимающим текст. Процессы образования рече-мыслительного текста трактовались мной в качестве процессов мышления. Возникло противопоставление процессов понимания и мышления.При этом мышление было привязано к говорящему(строящему)сообщение, а понимание-к получающему сообщение. Это обыденное представление лежит в основе кибернетического представления, изображающего АКТ КОММУНИКАЦИИ как КОДИРОВАНИЕ некоторой ИНФОРМАЦИИ, ее ПЕРЕДАЧУ и ДЕКОДИРОВАНИЕ, т.е. имеем дело с категориальной и логической схемой. Начни анализ со схем деятельности-нужно было бы учесть процессы трансляции, воспроизводство, кооперативные структуры деятельности, различие мест в них-я получил бы иные результаты. Но и схем деятельности самих по себе ,если не объединим их со схемами коммуникации, будет недостаточно для решения проблемы. Вопрос в том, КАК объединить эти схемы, а не в том, В КАКИХ СХЕМАХ работать.
Г.
Я критикую традиционные представления о мышлении как о выражении уже существующих и преднаходимых единиц содержания в каких-то новых знаках или текстах. Моя мысль-мышление должно создавать, творить эти единицы содержания-и в этом, собственно, его значение и роль. Сходна с мышлением и роль понимания. Так получилось утверждение, что нет и не может быть понимания без одновременно происходящего и сопровождающего его мышления, как нет и мышления без одновременно происходящего и сопровождающего его понимания.
Но чтобы исследовать и описать процессы такого рода, их механизмы мы должны разработать новые методы анализа и синтеза-методы разделения и противопоставления друг другу понимания и мышления, а затем структурно-системного объединения и синтеза получившихся представлений. Резюмируем это в одном абстрактном образе. Все выглядит так, что мышление и понимание идут как бы навстречу друг другу и «сталкиваются» на содержании. Правда, именно мышление творит содержание, но творит таким образом, чтобы пониманию было во что «упереться». Другими словами, всякий процесс понимания предполагает соответствующий ему процесс мышления. В этом проявляется зависимость мышления от понимания…оно обслуживает его, создавая конструкции содержания в точном соответствии со структурами смысла. Поэтому сказано выше: понимание и мышление как бы «сталкиваются» друг с другом на содержании, связаны между собой через содержание. Через необходимость создания его.
Д. Мы знаем и понимаем, что мышление и понимание представляют собой единый процесс, а все расчленения и разрывы их обусловлены нашими задачами проанализировать и понять их. Одновременно, в существовании мышления-понимания можно выделить такие поляризации, которые реально и на деле разделяют и противопоставляют понимание и мышление друг другу. Отсюда –двойственность процесса, проявляющаяся в том, что мы говорим: мышление и понимание-суть одно, одно и то же, но и утверждаем, что этот единый процесс может быть разделен и представлен в виде двух разных процессов-мышления и понимания.
Цель и задача понимания в том, чтобы увязать текст, приходящий со стороны, с ситуацией, которую мы создаем на месте.
Цель и задача мышления-создать новые организованности текста и новые организованности ситуации. Здесь выступает та особенность мышления, которая обсуждалась в философии Гегеля, от него перешла в марксизм: что мышление есть всегда создание чего-то нового. То, что просто нечто уже существующее-есть понимание. Обсуждение вопроса, относительно чего определяется это НОВОЕ, для классических представлений не имело смысла, ибо мышление рассматривалось в своем собственном идеальном пространстве. Это всегда было, следовательно, нечто новое по отношению к уже существующей системе мышления; всегда была абсолютная точка зрения, что действительно есть новое и что-старое.Если мы попытаемся решить этот вопрос как-то иначе-по отношению к отдельному человеку или обществу-мы неизбежно выйдем за рамки самой теории мышления и должны ввести социально-психологические рамки.
Следовательно, вопрос о критериях различения продуктивного и репродуктивного мышления лежит за пределами теории мышления., тогда ка понятия продуктивного и репродуктивного-внутри теории мышления. Поэтому мы должны рассматривать функционирование мышления как саморазвитие или развитие своей собственной системы.
Итак, мышление должно развертывать или создавать новые организованности текста, его содержания или новые организованности предметов. Заданная нам организованность текста во многом определит структуру смысла, которую мы создадим в процессе понимания. Мы понимаем тот текст, который нам задан и понимаем его соответственно тому, как он задан. Наше понимание определяется конструкцией текста, а тот, кто создает конструкцию, стремится к тому, чтобы по возможности полнее предопределить наше понимание. Есть афоризм: ГОВОРИТЬ НАДО НЕ ТАК, ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО, А ТАК, ЧТОБЫ НЕЛЬЗЯ БЫЛО НЕ ПОНЯТЬ.

Рефлексия, понимание и мышление в групповой интеллектуальной деятельности

- ..понятие «индивидуальной деятельности» есть нонсенс. Деятельность в принципе не может быть индивидуальной. Деятельность соединяет поведение приматов в сложные структуры, которые уже не раскладываются на части. Когда мы работаем частями, мы имеем поведение приматов. А когда мы говорим о деятельности, то это то, что образует структуру связей между их поведением. Деятельность в отличие от поведения всегда носит групповой, комплексный характер, а поскольку ее специфика заложена в самой структуре, постольку разорвать или разложить ее нельзя в принципе.
-Не человек порождает человеческую деятельность, а рождается деятельность как структура или как система, и благодаря этому в ней и под ее влиянием появляется человек. А дальше начинается как бы обратный процесс.Эти сложнейшие структуры деятельности приходится осуществлять все меньшему числу носителей.Начинается индивидуализация .Таким образом, не из индивидуальных деятельностей складывается деятельность коллективная, а наоборот, индивидуальная деятельность есть результат совершенно особого развития структур деятельности, когда процесс направлен на индивидуализацию. И тогда может сложиться…не часть, а особое ОПРЕДЕЛИВАНИЕ этих структур, которое и есть формирование индивидуальной деятельности.
- Индивидуализация вначале происходит не на уровне деятельности, а на уровне мышления. Для того, чтобы произошло выделение человека как индивида, должен осуществиться один сложнейший процесс: у этого носителя фрагментов «размазанной» деятельности должны сложиться СРЕДСТВА ИМИТАЦИИ всего ЦЕЛОГО. Эти средства имитации целого через индивидуальность и есть МЫШЛЕНИЕ, которое пока не есть определение, только характеристика. Когда ему надо имитировать целостную деятельность, осуществляемую коллективом, представить себе ее и как бы ПРОИГРАТЬ, тогда и появляется его индивидуальная деятельность, которая существует в форме мышления. Он не коллективную деятельность всей группы осуществляет, он ее имитирует, причем один, индивидуально. И мышление выступает как индивидуализированная имитация. Дальше…индивидуальная деятельность возникает из условия воспроизводства деятельности в формах фиксации ее в нормах культуры и т.д. Деятельность осуществляют вместе, сообща, а вот учиться деятельности приходится каждому в одиночку. Поэтому коллективная структурированная деятельность получает отображение(в своих фрагментах)в нормировании, в системе культуры, и именно это вкладывается в индивида. Таким образом, деятельность не складывается из индивидуальных , а наоборот, сама индивидуальная деятельность возникает в ходе длительного исторического развития как особая форма фиксации и организации деятельности для ее воспроизводства…Важно, что нормировки воспроизводят и закрепляют то, что мы называем индивидуальным мышлением. Итак, нет индивидуальной деятельности. Деятельность всегда носит групповой, или коллективный характер. Но в условиях, когда коллектива нет, возникает индивидуальное мышление, которое воспроизводится и закрепляется в соответствующих нормах…В основе всего лежит нормативная работа, конструированием норм. А установка, лежащая в основании организации нормированного мышления, состоит в том, чтобы нормировать и организовать каждого отдельного индивида…Мы представляем мышление как индивидуальный процесс потому что у нас принята такая форма нормировки и воспроизводства мыслительной работы.
- Маркс был методологом, потому что его интересовало как мышление существует на самом деле. Вопрос об истине ставит лишь методолог-за счет своей критической роли .А теория и истина всегда направлены против существующей практики. Вопрос о том, что существует по истине, ставит тот, кого не устраивает практика…
- Маркс пишет, что мышление коллективно, как и всякая деятельность. У психологов 20 века, работающих на существующих нормировках мышления, убеждения: мышление должно осуществляться индивидуально. И нормировка должна быть индивидуальной. И учить надо индивидов. Даже если в классе сорок «гавриков», все равно учат каждого в отдельности. Каждого отдельно, хотя и всех вместе.
-при существующей системе нормировки нет и не может быть никакой групповой интеллектуальной деятельности. Она вредна и не нужна. Ибо максимум, что может сделать группа-хором прошагать один и тот же интеллектуальный процесс. Больше того, на этом построена вся популятивность человеческой системы. Каждый должен сидеть у себя в кабинете и делать свою индивидуальную мыслительную работу…А то, что делается,что люди делают одну и ту же работу, так это от богатства. Потом чья-то работа идет в дело, а остальные выбрасываются в мусорную корзину. При всеобщей нормировке история может идти только черепашьими шагами. Если и возможен тип какой-то кооперации, то один закончит свою работу, упрется в тупик, остановится, а следующий начнет тянуть эту ниточку мышления после него…
-Наука, начиная с платоновской Академии, есть почему-то групповое мышление. Только в логике, в теории мышления, в психологии мышления это не учитывается.
-Много веков назад сложившиеся формы нормировки интеллектуальной деятельности превратили мышление в индивидуальный процесс. Мыслитель не кооперируется с другими, сидит у себя в кабинете и- мыслит. На этом американцы свою работу строят. Каждый имеет отдельный кабинет, а внизу-общее кафе. Заходит он в тупик в своей мыслительной работе-идет в кафе. Поговорил, посидел-чего-то подхватил-опять в кабинет, пишет, мыслит. В кафе идет коммуникация, люди получают информацию. У нас такую роль играют НИИ: все собираются в присутственный день, происходит общий треп, потом-домой-туда, где и происходит работа, и вспоминают:-Это я утром интересное услышал! Вот как все это организовано…
-Мы подошли в своей работе в ММК к примерам групповой интеллектуальной деятельности, она-совершенно другого типа, чем это описано в логических нормах.Но пока мы исходим из представления об индивидуализированном, не групповом процессе, будь то мышление, рефлексия или понимание- их взаимной связи не поймем .
- Опыт нашего семинара показывает, что и доктора наук ничего не осваивают….это для них еще слишком трудно. Групповая интеллектуальная деятельность требует значительно более высокой интеллектуальной подготовки, нежели индивидуализированная,...требуют такой подготовки и способностей от ученика, которых сейчас не получают ни в вузе, ни в аспирантуре, ни в докторантуре. Мы имеем дело с такой дифференциацией ролей их усложнением, детализацией самих мыслительных норм, которые современному человеку не под силу. М.К.Мамардашвили после 2 лет участия в такой работе сказал, что это невероятно трудно. Существовал принцип: докладчика можно прервать в любом месте, требовать, чтобы он выложил основания сказанного. Ко всякому большому тексту подвешивали большое же количество разных дополнительных вопросов. Если человек докладывал какую-то идею, то он терял право собственности на нее. Действовал этический принцип: разрушение всего, что разрушению поддается, ибо не все, что создается, есть благо…