4.5

Кажется, что это абсурд, но это жизнь. Да, утрированная, да, гиперболизированная в своих ужасах и страхах. Хотя почему "гипер"? Скорее - это просто слишком большая концентрация всей жуткой обыденщины на одну строчку текста.

Выдохни, детка, выпей чего-нибудь покрепче. Ведь краткий миг в раю, в безопасности быстро промчится. И надень броню. И не сдавайся: может быть тогда ты окажешься в раю навсегда. А пока ты не сдаешься - ты в шатком мире лимба - адском оазисе. И хорошо, что он есть.

Сижу в самолете, фыркаю и почти бьюсь головой о спинку кресла передо мной. Мужчина спрашивает, что ты читаешь? "Вообще- радикальную феминистку, прямо сейчас вот это, про жертв (женщин) охотников (мужчин):

(А мне, МНЕ нравится быть на поводке!)
Другая громко хвастается тем, что ее выпороли

Мужчина смотрит с явной растерянностью.
"Что, думаешь, это слишком? А как же "бьет - значит любит"?" - спрашиваю я. Он соглашается.

Виттиг описывает ужас женщины, видящей как бы со стороны внутреннюю готовность жертвы быть жертвой. Злость на то, что попытки вытащить из ада подчиненности оборачиваются против спасительницы. Вот тут да: злость. Понимание того, что жертвенность в голове у жертвы уже есть, но осознания того, что силком спасти никого нельзя, у героини книги еще нет. И невозможность что-то изменить, практически полное бессилие, порождает страдание, которое еще не сострадание.

Виттиг зовет в свой рай - феминистский, лесбийский, в рай без мужчин. Впрочем, в одном месте она пишет (оговаривается?), что палачи также страдают от этой уродливой связи "охотник-жертва" "тюремщик-пленница", но не знают, что с ней делать.

Рай может быть разным. У кого-то - без мужчин/женщин, у кого-то вообще без людей. Затащи кого-то в свой рай силком и для этого "кого-то" он станет адом.

Но Виттиг пишет о главном: гетеросексуальный контракт, сексуализация женщины, подчинение и подавление. Разделенность человечества на два военных лагеря по половому признаку.

Сейчас об этом много говорится и пишется. О том, что жертва не может вот так просто взять и перестать быть таковой. О том, что люди равны независимо от пола. Но "Вергилий, нет!" написан в 1985 году, когда до всего этого было как от Москвы пешком до Пекина.
Впрочем, зайдите на разные сайты и вы увидите много таких, кто счастлив быть жертвой. Да что там, жертвой! Попрыгать по инстаграмчику хотя бы минут 10 наберется много страничек женщин, у которых самоидентификация идет не от того, что она человек, а от того, что она "жена" (часто "счастливая", или "любимая" - последнее у меня всегда вызывает желание спросить: это уверенность или самовнушение?) или "мать" (чаще всего также "счастливая").
"Курятник в голове" как (или близко к этому) говорилось в старом мульте "Побег из курятника".

Книга Виттиг отличная. Резкая, возбуждающая (не в сексуальном смысле), самим своим рваным ритмом дающая пинок под зад представлениям о традиционном распределении гендерных ролей.
Надеюсь, что ее читают не только женщины, находящиеся, по распределению самого автора, в лимбе или в раю. Хочется верить, что хотя бы некоторых из тех, кто в аду, прочитав "Вергилия" проснутся и отправятся в путь по дороге к раю.