Загадка женственности, преобразованная теорией Фрейда в научную религию, представлялась женщинам единственно возможной формой существования, которая ограждала ее от окружающей жизни, сужая ее кругозор и лишая будущего. Девушкам, которые играли в бейсбол, работали приходящими нянями, изучали геометрию, то есть были довольно независимыми и могли самостоятельно справляться с проблемами раскалывающегося и одновременно объединяющегося мира, этим девушкам наиболее просвещенные умы нашего времени внушали, что они должны вернуться к прошлому и прожить свою жизнь, как Нора, прикованными к кукольному дому викторианскими предрассудками. А их собственное уважение и благоговение перед науками — антропологией, социологией, психологией, которые в наше время тоже поддерживают этот авторитет, — не позволяли им сомневаться в существовании загадки женственности.