Искусство, по утверждению Лефевра, культивируется и процветает прежде всего вокруг политической власти (если только она не находится в руках «правителя-дебила»).

В соседстве с великими, с их богатством, и особенно с их могуществом, оттачиваются умы.

Но все тот же непреодолимый, всесокрушающий «дух организации», «дух беспощадной централизованной власти» вынуждает искусство либо безоговорочно идти на службу к последней, либо обрести себя в бунте.

Лишь немногочисленная элита может противостоять этой силе, выделяясь на фоне всеобщей пассивности.

В обществе, где доминирует «плановая организация индустриального производства», только творчество в состоянии принять бремя аномии.

Люди творчества поэты, художники, творческая интеллигенция принадлежат к «аномическим», «маргинальным» группам, как пишет Лефевр в своей наиболее «революционной» книге «Вторжение из Нантерра на вершину», выпущенной по горячим следам выступлений Французских студентов.

Однако, продолжает он, общество, олицетворенное государством, ожидает от таких «аномических групп» поддержки и потому стремится «социализировать» их, «функционализировать» их творчество различными способами: давлением, репрессиями, «прикармливанием», вознаграждениями.

В конечном счете «аномические группы» оказываются либо интегрированными, либо уничтоженными.

Примером таких групп Лефевр считает в XVII в. янсенистов, театральные труппы, салоны ученых; в XVIII - энциклопедистов; B XIX - романтиков; в XX - сюрреалистов и... марксистов (по-видимому, Лефевр имеет в виду «неомарксистов», которые безусловно оказались интегрированными буржуазным обществом).