Я помню, какой страна была раньше. Мы ходили в церковь, ужинали за одним столом, и ребенку и в голову бы не пришло послать взрослого на хер. Зла тоже хватало — я об этом не забыл, — но все мы знали, что к чему, и правил просто так не нарушали. Если вам кажется, что все это скучная, старомодная ерунда, подумайте вот о чем: люди улыбались незнакомцам, здоровались с соседями, не запирали дверей и помогали старушкам донести покупки, — а число убийств приближалось к нулю.
Однако с тех пор мы одичали. Дикость попала в воздух словно вирус, и распространяется до сих пор. Посмотрите на стайки детей в городских кварталах — безмозглые, расторможенные, как бабуины, они ищут, кого бы втоптать в грязь. Посмотрите на бизнесменов, которые спешат занять места в поезде, отпихивая беременных женщин, расталкивают маленькие машины на дороге в своих внедорожниках; посмотрите, как они багровеют и приходят в ярость, если мир осмеливается встать у них на пути. Посмотрите, как подростки закатывают истерики, если хоть раз не получают желаемое немедленно. Все, что мешает нам превратиться в животных, постепенно разрушается, утекает словно песок сквозь пальцы, уходит навсегда.