Серёга начал перебирать приятелей и просто знакомых, и получилась такая картина, что он ужаснулся: у каждого была своя беда или неурядица, почти каждому кто-нибудь отравлял жизнь, а кому не отправляли, тот сам налил или держался в сторонке, ни во что не вмешиваясь и никого к себе не подпуская.

«Дв что же это такое творится? – думал Серёга, потрясённый своим открытием. – Кто с добром, тому за это гадость. Зараза какая-то! А может, и раньше так было, – засомневался он, – только не замечал по молодости?»

И тут же опроверг себя: «Нет, раньше такого не было. Не выливали на тебя ушат грязи, если толкнёшь случайно кого-нибудь в автобусе. Не грозились ученики учителям шею свернуть. Не орали продавцы на людей, как на своих подданных. Не изводили повсеместно один другого. Не было такого раньше. Оглянешься - хорошо видно. В скудости росли, но на добре. Ну да, на добре привыкли, а теперь вон как жизнь повернулась, потому оно и отравление. Тридцать семь лет, а уже и жить неохота. Ёлки-палки, что же это вокруг случилось-то?!»