Межпланетные опасности и невероятные приключения на красной планете ждут вас на страницах знаменитой трилогии научно-фантастических романов Эдгара Райса Берроуза!
Берроуз недаром считается основоположником современной научной фантастики. Его романы о Джоне Картере, увидевшие свет в 1920-е годы, мгновенно завоевали огромную популярность и проложили дорогу новому жанру — жанру приключенческой фантастики.
Джон Картер, кавалерийский офицер из Виргинии, магическим образом переносится на Марс, где идет постоянная борьба между различными расами, обитающими на красной планете. Благодаря своему мужеству, решительности и находчивости Картер умудряется не только выжить, но и занять высокое положение в марсианском обществе, раздираемом интригами. Главной его наградой становится любовь прекрасной Деи Торис, принцессы Гелиума, которую он освобождает из рабства. Его многочисленные подвиги в сражениях с воинственными племенами, воздушными пиратами и прочими силами марсианского зла сделали Джона Картера самым популярным долгожителем фантастической литературы.
В данной книге романы Берроуза впервые издаются в новом, более полном и точном переводе, с великолепными иллюстрациями Томаса Йейтса!

Свернуть 

Межпланетные опасности и невероятные приключения на красной планете ждут вас на страницах знаменитой трилогии научно-фантастических романов Эдгара Райса Берроуза!
Берроуз недаром… Развернуть 

Полюбившийся миллионам читателей цикл «Земноморье» — это грандиозная вселенная, где магия так же естественна и обыденна, как в нашем мире физические явления. По островам огромного океана, населенным людьми и драконами, щедрым на приключения и испытания, хранящим великое множество заветных тайн, странствуют удивительные герои, и нити их судеб сплетаются в роскошное полотно, имя которому — эпическое фэнтези.

«Земноморье» принесло его автору мировую славу, и сейчас оно стоит в одном ряду с такими шедеврами фэнтези, как «Властелин Колец» Дж. Р. Р. Толкина и «Нарния» К. С. Льюиса. В этот сборник вошли заключительные произведения цикла.

Свернуть 

Полюбившийся миллионам читателей цикл «Земноморье» — это грандиозная вселенная, где магия так же естественна и обыденна, как в нашем мире физические явления. По островам огромного… Развернуть 

Бывший военный летчик Джон Гордон обменивается телами с Зартом Арном, наследным принцем королевства Фомальгаута, чтобы из своего родного двадцатого века перенестись на двести тысяч лет в будущее. И узнает, что космос, разделенный между империями и королевствами, пронизанный интригами и истерзанный войнами, балансирует на грани катастрофы. Шорр Кан, предводитель Лиги Темных Миров, замыслил убить Зарта Арна и разрушить союз звездных королей. С великой неохотой Гордон берет на себя роль принца, чтобы сорвать планы заговорщиков и не допустить низвержения Вселенной в пучину анархии.

В настоящее издание, кроме романов из знаменитого цикла, вошли произведения, действие которых происходит во вселенной «Звездных королей».

Все произведения, вошедшие в книгу, переведены заново.

Повести «Звездный охотник» и «Татуированный человек» на русском издаются впервые.

Свернуть 

Бывший военный летчик Джон Гордон обменивается телами с Зартом Арном, наследным принцем королевства Фомальгаута, чтобы из своего родного двадцатого века перенестись на двести… Развернуть 

Эта книга о людях будущего. В фантастике такая тема не нова. На то она и фантастика, чтобы предвидеть завтрашнего человека — какие у него мысли, дела, планы. Одни фантасты конструируют человека заново. Иные — и таких большинство — берут нашего современника и переносят его силой воображения в Мир Полдня, если это утопия, или в Мир Ночи, если антиутопия, то есть, словами Блока, "холод и мрак грядущих дней". Сергей Павлов, как и братья Стругацкие, как и многие другие фантасты, относится к многим. Но среди этих многих, он, как те же Стругацкие, единичен в своем таланте.

Тема романов, повестей и рассказов Сергея Павлова — как меняется человек при встрече с Неведомым, как оно, Неведомое, на человека влияет. В придуманном ли писателем Внеземелье это происходит ("Лунная радуга", "Амазония, ярданг "Восточный"", "Чердак Вселенной", "Неуловимый прайд") или в океанских глубинах ("Акванавты"), писатель всегда остро ставит вопрос: останется ли человек человеком, сталкиваясь с чем-то, с человеческой природой несовместимым.

Свернуть 

Эта книга о людях будущего. В фантастике такая тема не нова. На то она и фантастика, чтобы предвидеть завтрашнего человека — какие у него мысли, дела, планы. Одни фантасты… Развернуть 

Давно отгремели битвы на картонных мечах между "светлыми" рыцарями из ордена братьев Стругацких и "темными" из молодогвардейского стана. Помнят о них теперь лишь ветераны, лелеющие декоративные шрамы, как свидетельства своей личной причастности к тем героическим временам. Кто победил в тех битвах? Конечно, победила фантастика, настоящая, талантливая, живая, неважно к какому стану принадлежали ее творцы.
Книги Евгения Гуляковского прочно стоят на полке отечественной фантастической классики. Уже первый его роман, "Сезон туманов", прорвал брешь в жанровой ткани, став едва ли не самым первым в литературе Страны Советов образцовым космическим боевиком. Затем, с каждым новым произведением, талант автора утверждался все более, чему свидетельство такие важные премии, как "Аэлита" (1998) и Литературная премия имени Ивана Ефремова (2004) — обе "за выдающийся вклад в развитие отечественной фантастики".
В книгу, кроме романа, давшего название сборнику, вошли роман "Долгий восход на Энне" и три повести — "Планета для контакта", "Запретная зона" и "Шорох прибоя".

Свернуть 

Давно отгремели битвы на картонных мечах между "светлыми" рыцарями из ордена братьев Стругацких и "темными" из молодогвардейского стана. Помнят о них теперь лишь ветераны,… Развернуть 

В 1972 году любители фантастики в СССР испытали настоящее потрясение. Популярнейший журнал «Вокруг света» пять номеров подряд печатал «Неукротимую планету», один из лучших романов Гаррисона и первый в цикле о приключениях Язона динАльта. Два миллиона четыреста тысяч экземпляров — таков был тираж журнала, а если учесть, что журнал существо общественное и в одних руках не задерживается, то представьте себе, сколько читателей было в тот год у Гаррисона.

Другой мастер фантастики, наш соотечественник Борис Стругацкий, творчество своего американского собрата по жанру определил, как «неиссякаемый источник удовольствия для любого читателя». И это неоспоримая истина.

Кроме цикла «Мир смерти», сборник дополняют романы «Планета проклятых» и «Планета, с которой не возвращаются».

Свернуть 

В 1972 году любители фантастики в СССР испытали настоящее потрясение. Популярнейший журнал «Вокруг света» пять номеров подряд печатал «Неукротимую планету», один из лучших романов… Развернуть 

Этот сборник — еще несколько миров-жемчужин из ожерелья планет Экумены, из прославленного Хайнского цикла, созданного непревзойденным фантастом-демиургом. В представленных здесь произведениях Ле Гуин углубленно исследовала темы футуристического рабства («Четыре пути к прощению» и «Музыка Былого и рабыни»), ускорения технического прогресса ценой гибели традиционных культур («Толкователи»), упадка самоизолирующихся цивилизаций («Одиночество») и ряд других, не менее важных и интересных.

Романы «Четыре пути к прощению» и «Толкователи», а также «повести «Законы гор» и «День рождения мира» удостоены премии «Локус». Повесть «День прощения» — мемориальной премии Теодора Старджона и премии читателей журнала «Азимов», повесть «Одиночество» — премии «Небьюла».

Свернуть 

Этот сборник — еще несколько миров-жемчужин из ожерелья планет Экумены, из прославленного Хайнского цикла, созданного непревзойденным фантастом-демиургом. В представленных здесь… Развернуть 

По признанию собратьев по фантастическому цеху, Шекли был первейшим возмутителем спокойствия в научной фантастике. Юмор, ирония, которыми наполнены его рассказы, повести и романы, настолько неповторимы, что достаточно выхватить из текста хотя бы несколько строчек, чтобы сразу же сказать — это Шекли.
Да и сам автор нисколько не скрывал своего отношения к литературе: «Я всю жизнь старался быть не слишком серьезным. Я не считаю себя политическим мыслителем и пытаюсь все доносить до читателей в легкой, неназойливой форме. Ирония — это мой стиль. Я не выбирал иронию, как природную основу своего мышления, так вышло. Мне кажется, людям интереснее насмешка, а не поучение, занимательная история, а не многословное рассуждение. Если же то, что я говорю, остается непонятым или понятым не до конца, если люди просто читают забавную историю и при этом отдыхают, меня это вполне устраивает».

Свернуть 

По признанию собратьев по фантастическому цеху, Шекли был первейшим возмутителем спокойствия в научной фантастике. Юмор, ирония, которыми наполнены его рассказы, повести и романы,… Развернуть