Рецензии на книги издательства «Напильник»

Переезды из одной жилплощади в другую. Суета сует. Вроде все запаковано, мебель для удобства транспортировки разобрана, а в финале все пойдет не так, как вы запланировали. То пульт от телевизора потеряется или измученный нарзаном грузчик обязательно грохнет коробку с бабушкиным хрусталем. А при сборке мебели на 200% появятся "лишние" детали.
Точно такую же суету, присущую любому переезду во все века и при всех народах, мог наблюдать петербургский обыватель если бы 27 августа 1879 года оказался в столице Российской империи. В этот день к дому №10 по Саперному переулку подъехали подводы с мебелью. А из пролетки, опершись на руку молодого человека, вышла стройная голубоглазая блондинка. Я как наяву, читатель, вижу раскрытые рты уличных прохожих, вроде и идущих по своим делам, но вынужденных остановиться при виде такой красоты и немного позавидовать молодому человеку.
Лица молодожёнов лучились счастьем, казалось, вся жизнь впереди и супруги Лысковы хотели испить эту чашу позитива до дна.
Итак, вся мебель и пожитки перенесены в просторные хоромы на пятом этаже. Кстати, после Блокады Ленинграда, артобстрелов и бомбардировок, мансарда была разрушена и теперь дом в Саперном переулке состоит из 4 этажей. На фото я лишь пометил, где располагались покои Лысковых.

Заботами мужа за несколько дней до переезда в комнатах наклеены новые обои. Тут же господин Лысков просит дворника прикрепить на самом видном месте в гостиной портрет царя - батюшки Александра II в золоченой раме. Аристократический профиль лица нового хозяина квартиры, щедрые чаевые, портрет государя и новые жильцы были приняты, как очень даже внушающие доверие господа.
Но вот бы удивились дворники вместе с уличными обывателями, если бы узнали, что супруг - это находящийся в розыске народоволец Николай Бух, а голубоглазая красавица 22-х лет отроду, чуть ли не вчера сбежала из ссылки из Архангельской губернии и зовут ее Софья Иванова.

Мало того, конспирация среди революционеров достигала такого уровня, что эти так называемые молодожёны не знали подлинных имен друг друга. Я не шучу. Вот что рассказывает сам Николай Бух в своих воспоминаниях, опубликованных в 1929 году в журнале "Каторга и ссылка" №8-9

Цель всей таинственной операции - запустить на конспиративной квартире "супругов Лысенко" подпольную типографию революционной организации "Народная воля".
Помимо супругов в квартире под видом кухарки поселилась Анна Барабанова, впоследствии замененная Марией Грязновой и два типографских подпольщика Сергей Лубкин ("Абрам") и Лейзер Цукерман.
И 4 октября 1879 года произошло историческое событие. В свет вышел первый номер "Народной воли".

В начале октября 1879 года шеф жандармов А. Р. Дрентельн докладывал Александру II: «С тяжелым и скорбным чувством вижу себя обязанным... донести... что вчера появился первый номер новой подпольной газеты под названием «Народная воля»... самый факт появления подпольной газеты представляет явление в высшей степени прискорбное, а лично для меня крайне обидное. Все соединенные усилия III отделения и городской полиции... в деле открытия тайной типографии не привели еще ни к какому результату». Александр II пометил на полях: «Да, оно, действительно, и стыдно и досадно!» (цитата из книги Альдина Барабанова, Евгения Ямщикова - Народовольцы в Петербурге)

А ведь это было не так-то просто сделать.
Чтобы работать в нелегальной типографии нужно обладать определенным строем психики. Постоянно держать в уме конспирацию, безвылазно жить в квартире, соблюдать осторожность и ходить в войлочной обуви. Кухарка должна обладать артистизмом и без конца забалтывать соседскую прислугу и дворников. Бумага для типографии покупалась в разных частях города и ее приходилось смачивать, дабы она огрублялась и по ее составу жандармские эксперты не смогли бы засечь место покупки. Кстати, все представители полиции были уверены, что типография издает сильный шум, я вот то же был подвержен этому заблуждению, а вот что рассказывает Николай Бух:

"Агенты 3-го отделения почему-то предполагали, что наш печатный станок должен производить необыкновенный шум. Недалеко от Технологического института ... известная либералка благотворительница Философова устроила для безработных швейную мастерскую. Мастерская помещалась во втором этаже двухэтажного дома. Как-то прохожу мимо этого места. День был теплый, окна мастерской открыты, по всей улице несется грохот от швейных машин. На противоположной стороне замечаю фигурку шпика, зорко наблюдающего за работой мастериц. "Это хорошо, - подумал я, - что вы нас разыскиваете по такому шуму".

Как всегда и бывает, в успешное дело вмешалась безалаберная мелочь (оставленные на другой квартире образцы поддельных документов) и вот отряд полиции во главе с приставом 18 января 1880 года накрывает типографию "Народной воли".
В сети интернет распространена вот такая иллюстрация штурма типографии.

"Рэмбо" и "Крепкий орешек"в одном флаконе. Революционеры и полицейские стреляют друг в друга в упор, у входа валяются пачки нелегальной газеты, тут же лежит убитый, кто-то врывается в окно. Боевик да и только.
Но он ничего не имеет общего с истиной.
Звонок прозвучал во 2-м часу ночи. К двери подошла Софья Иванова, она сразу поняла, что пришли за ними и побежала будить своих товарищей. Самое первое о чем подумали революционеры - нужно немедленно уничтожить архив "Народной воли". Сергей Лубкин стреляет в дверь, которую начали ломать и тем самым останавливает порыв полиции. Пристав бежит за подмогой, а в это время народовольцы сжигают бумаги, бьют стекла и с корнем выламывают рамы. Зачем? Разломанные окна - это сигнал для других революционеров, которые увидят это и не войдут в дом.
Итак, бумаги сожжены, окна выломаны, народовольцы собираются во внутренней комнате, бросают оружие и сдаются, дабы не создавать лишнего кровопролития. Во время ареста на революционеров сыплются беспорядочные удары, кому-то достается прикладом винтовки. Беременную Софью Иванову бьют по животу. Ни один из полицейских при штурме не пострадал, если не считать царапины на руке от первой пули, выпушенной в дверь для предупреждения.
Так заканчивается история первой типографии "Народной воли".
Сергей Лубкин застрелился во время штурма.
Лейзер Цукерман будет осужден на 8 лет каторги и закончит свой земной путь в 1887 году.
Софья Иванова родит в тюрьме ребенка и он умрет от дифтерии.
Николай Бух получит 15 лет каторги.
Иванова и Бух переживут революционный Октябрь и оставят нам свои воспоминания, на основе которых и написана моя рецензия.
Изучайте историю своей Родины, друзья!
Порой там находишь настолько захватывающие сюжеты, которые не придумает ни фантаст, ни мастер остросюжетного жанра.

Нужно по капле выдавливать из себя обывателя день за днём растворять себя в созидании разрушения, отрицая саму логику капиталистического общества. Только так возможно победить.
В.Кузьмин

Если бы я читала чисто "Катехизис", то наверное, ничего бы не поняла, кроме того, что Нечаев довольно радикально революционно настроен. Не рекомендую читать чисто "катехизис" без комментариев к нему или без предварительного прочтения хотя бы биографии Нечаева. Поэтому данный выпуск издательского кооператива "Напильник" показался мне наиболее полезным и привлекательным, здесь приведены пара статей-разборов "катехизиса" от составителей и краткая биография Нечаева.

Многие пункты у Нечаева до сих пор актуальны, но с некоторыми поправками на современность. Есть же те, которые полностью потеряли свою актуальность, например, параграф "категория людей - женщины". Всем ясно, что делить людей по половым признакам, если это не относится к медицинским аспектам - атавизм.

Согласна с авторами-составителями, что новобранцам левых движений необходимо в первую очередь читать "Катехизис", вообще, очень полезно разбивать внутрь розовые очки. Но я не согласна, что вызывающий страх "Катехизис" должен становиться лакмусовой бумажкой неофитов, и человеку будет закрыт путь в революцию. Я допускаю в этом вопросе пять стадий принятия, которые человек должен пройти, чтобы осмыслить и принять столь радикальный путь.

Читайте, пока не запретили!

В суровое время не бойся стать человеком обречённым. Другого выхода всё равно нет. И если назвался груздём, то не бойся потерять своё домашнее и производственное ярмо. Даже эфемерный шанс на победу лучше отсутствия попытки. Революция - превыше всего! Так было, есть и будет.
В.Кузьмин